На сцене повар, штурман и фармацевт

Народный театр теперь называется «Феникс», и суть его все последние 85 лет не меняется — играют любители, но с не меньшей страстью

Меньше чем через пару недель, 21 ноября, «Феникс» представит свою новую постановку «Странная миссис Сэвидж», и для многих зрителей этот вечер станет хорошим поводом познакомиться со старейшей действующей художественной традицией города.

А заодно можно выразить почтение этим людям — программистам, водителям, поварам и бухгалтерам в обычной жизни, а на те несколько часов, что длится пьеса, — звёздам своего маленького, но нужного городу театра. Пять актрис начинали играть на сцене Дворца культуры им. Ю. Гагарина в 1960-70-х, и все по-прежнему заняты в спектаклях коллектива «Феникс», который многие помнят по старому названию «Народный театр». Вот эта блистательная пятёрка: Надежда Митрофанова (в театре с 1975 года), Нелли Толстухина (с 1971-го), Татьяна Гундорова (с 1970-го), Тамара Афонина (с 1970-го), Лидия Чавчанидзе (с 1968-го). К юбилею коллектив выбрал постановку о конфликте отцов и детей, о разнице в жизненных идеалах — вдова внезапно богатеет, пасынки сдают её в психушку, чтобы завладеть состоянием, но мир внутри больничных стен оказывается более человечным, чем за их пределами. За этот сюжет берутся многие театры, рассказывает руководитель Ольга Марушко, и каждый раз он ставится с расчётом на главную героиню — среди самых известных оказалась Фаина Раневская, а потом Вера Марецкая и другие. «Я от этой традиции отказалась, — говорит режиссёр, — для того, чтобы показать всех наших актёров».

Ольга Марушко училась в Нальчикском институте культуры и искусств, переехала в Сергиев Посад четыре года назад, до этого играла в Минусинском драматическом театре. Говорит, что ей нравится работать с актёрами-любителями — у неё они получают свободу самим выстраивать роль. Не хватило бы полосы, чтобы дать слово всем занятым в новой постановке, и мы поговорили с двумя представителями, условно говоря, старой школы «Феникса» и с новым актёром, только пополнившим коллектив.

Тамара Афонина:

— Я попала в театр случайно. Мы пошли с мамой на Северный посёлок за картофелем, у нас своего огорода не было. И женщина, у которой мы покупали, рассказала о своей дочери, которая играла в театре во Дворце. Показала фотографии, вот тут я и загорелась. Пришла в ДК и была восхищена, как это красиво, какие артисты! Сначала стеснялась, зажималась, но всё наладилось, стала играть. Сейчас мы приходим и целуем этот пол, священное место для меня. Всю жизнь я работала поваром, и это было каторгой. Я хотела быть певицей, музыкантом, но не сложилось, и при первой же возможности сразу летела в театр во Дворец. Театр был не только отдушиной, но и расширил кругозор — когда готовишься к роли, много читаешь о персонажах. Люблю читать и по сей день, хожу в библиотеку Горловского, где, как кажется, уже всё прочла.

Лидия Чавчанидзе:

— Не представляю себя без театра. Были моменты, когда мне не давали роли, вообще никакой не было, но я всё равно ходила на каждую репетицию и получала огромное удовольствие просто от того, что там нахожусь. Я по образованию фармацевт, работала биохимиком, а в середине девяностых, когда всё стало очень грустно, пришлось выучить другую профессию, стала главным бухгалтером. Нам иногда говорят — вы сегодня играли, как профессионалы. Это приятно, но я в ответ говорю, что никогда не претендую на профессионализм, потому что это не моя профессия, но я прекрасно понимаю, что наш театр — неплохая художественная самодеятельность. Несколько лет назад нам довелось поработать с профессиональной актрисой «Театрального ковчега» Марией Журавлёвой. В этом спектакле были заняты мы, пять бабушек, а наш тогдашний режиссёр Александр Ломейко взял пьесу, где присутствовала молодая девушка, и Маша как раз пришла на эту роль. Позже она нам сказала, что всегда готова вернуться и играть с нами снова. Понимаю, что они профессионалы, и в плане профессии им от нас перенять нечего, но что-то глубинное, жизненное в нас они чувствуют.

Александр Цыбан:

— Я пришёл в театр не так давно, да и вообще в Россию переехал два года назад. У нас в Алма-Ате я ходил в творческую студию, но не думал, что это станет профессией. Тем более что и родители не сильно меня в этом поддерживали. Сейчас я работаю экскурсоводом и записываю аудиосказки. Когда оказался в Посаде, то долго страшился идти в театр, заявить о себе. Там взрослые люди, а у меня молоко, как говорится, на губах не обсохло. Но я всё же пошёл и оказался в тот момент, когда был им нужен, — меня сразу утвердили на роль. К сожалению, случился первый локдаун, но мы продолжали репетиции, поставили спектакль, и вот выходит новый. Этот театр очень самородный — там столько людей с разными профессиями, с разным жизненным опытом, и когда в этот мир вливаешься, чувствуешь себя наполненным таким многообразием. Мне понравилось, что здесь нет сплетен и злого соперничества. Актёры не зазнаются, а занимаются любимым делом — они такие же слесари и программисты, и от этого ещё сильнее бурлит кровь. Большой плюс этого театра в его живости и в том, что каждый может открыть здесь что-то новое.