16 мая православные христиане чтят память священномученика Николая Беневоленского, чья жизнь стала примером непоколебимой веры и самоотверженного служения. Его судьба тесно переплетена с историей нашего города, где он служил сначала в Вознесенском, а затем и в Ильинском храме, откуда был арестован и отправлен в лагерь, ставший для него последним пристанищем.

Николай Беневоленский родился 30 марта 1877 года в Москве, в семье священника, что во многом предопределило его жизненный путь. После окончания духовного училища в 1892 году и Московской духовной семинарии в 1898 году он поступил в Московскую духовную академию, готовясь к священническому служению.

Став священником, отец Николай сразу же определил для себя, что пастырская деятельность — это прежде всего служение верующему народу. Он искренне сочувствовал нуждам своих прихожан, многие из которых жили в бедности. Отец Николай оказывал им материальную помощь, никогда не брал плату за требы, видя их стеснённое положение. Его доброта и отзывчивость снискали ему любовь и уважение прихожан.

В 1917 году отец Николай был назначен в храм преподобного Симеона Столпника, где когда-то служили его дед и отец. Впоследствии он стал настоятелем этого храма и оставался им до самого закрытия. Знаменательным периодом его служения стали совместные богослужения с патриархом Тихоном, который посещал храм в престольные праздники.

После закрытия храма преподобного Симеона Столпника в 1929 году отец Николай перешёл служить в расположенный неподалеку храм Покрова Божией Матери на Лыщиковой горе.

Жизнь протоиерея Николая, служившего в храмах преподобного Симеона Столпника и Покрова Божией Матери, проходила в квартире на Николоямской улице, где находился храм преподобного Симеона Столпника. В 1918 году у семьи священника отобрали часть комнат, вселив туда семью рабочих, оставив им лишь две комнаты. В этой же квартире жили брат отца Николая, учёный, и сестра, библиотекарь. В начале тридцатых годов родственник рабочих, приехавший из деревни, донёс властям о проживании священника в квартире и потребовал его выселения.

Отцу Николаю пришлось покинуть Москву и переехать в Загорск. Поиски жилья оказались непростыми: хозяева отказывались сдавать комнату священнику в рясе. Лишь по совету одного из прихожан он обратился к старосте храма святых апостолов Петра и Павла, где служили лаврские монахи. Там семью священника приняли, а затем их пригласил к себе староста Ильинского храма, предоставив им нижний этаж своего двухэтажного дома. Из Загорска отец Николай продолжал ездить на службы в Покровский храм.

В 1932 году, когда семья отца Николая проживала в Загорске, их квартиру посетили сотрудники ОГПУ. Обыск, мотивированный поиском «литературы», закончился ничем, но стал тревожным звонком. Супруга отца Николая, Агния Владимировна, проявила мудрость и предусмотрительность, отправив дочь Веру в Москву, в Покровский храм, где служил отец Николай, чтобы предупредить его об опасности. В течение недели священник оставался в Москве, избегая ареста.

В 1933 году, после ареста настоятеля Вознесенской церкви в Загорске, он подал прошение о переводе в этот храм. Поездки в Москву становились все более рискованными, так как отсутствие документов создавало серьёзные проблемы: московская милиция требовала регистрацию по месту жительства, а в Загорске — документы с места работы в Москве. Прошение было принято, и священник начал служить в Вознесенской церкви нашего города.

 Он не боялся говорить проповеди, зачастую не принимая во внимание враждебную позицию советской власти. Агния Владимировна, опасаясь за его жизнь, неоднократно просила его воздержаться от проповедей, но для отца Николая это было невозможно. Он постоянно читал духовную литературу и считал своим долгом донести слово правды и знания до своих прихожан.

В 1939 году в Вознесенский храм был назначен почётным настоятелем протоиерей Фёдор Казанский, благочинный из Можайска, известный своей дурной репутацией. Предупреждение, полученное от прихожанки, приехавшей специально, чтобы рассказать об опасности нового настоятеля, оказалось пророческим. Протоиерей Фёдор Казанский, оказавшийся секретным осведомителем НКВД под кличкой «Лебедев», немедленно приступил к «работе».

В своих доносах он писал: «Говоря о Беневоленском, можно сказать даже так, что о нём именно и распространились по городу Загорску сведения, что он организатор тёмных сил. Человек с высшим образованием, корчит из себя монаха, увлекает народ для бесед в тёмные углы, читает им неизвестные книжки, даёт секретные наставления “втихую”... Особенно остро это сказывается в настоящее время, в период поста — массовых исповедей. Особенно заметно, что приезжающие паломники с целью исповеди бывают именно у отца Николая Беневоленского...»

В августе 1939 года, после доносов, отец Николай был вызван в Загорское отделение НКВД. Допросы касались его окружения, мест посещения и уплаты налогов. Кульминацией стало предложение дать подписку о сотрудничестве, обязывающую сообщать о лицах, «контрреволюционно настроенных». Отец Николай категорически отказался, несмотря на угрозы увеличения налогов и возможного тюремного заключения.

Неделю, данную ему на размышление, отец Николай потратил на подготовку к худшему. Собрав необходимые вещи, он явился на конспиративную встречу и твёрдо заявил, что сотрудничество с НКВД противно его убеждениям. Удивительно, но ареста тогда не последовало.

Однако, осознавая нависшую угрозу, отец Николай искал способ избежать опасного соседства с осведомителем. После ареста второго священника Ильинского храма он попросил настоятеля этого храма о переводе, не подозревая, что и тот является агентом НКВД.

С октября 1939 года отец Николай начал служить в Ильинской церкви. Но протоиерей Фёдор Казанский, настоятель храма, не оставлял его своим «вниманием». Его доносы стали роковыми. 9 января 1940 года было выписано постановление на арест протоиерея Николая Беневоленского.

3 июня 1940 года Особое Совещание при НКВД СССР приговорило отца Николая к пяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере. 12 июля 1940 года он прибыл в Карлаг, на станцию Карабас в Казахстане, а 2 августа был отправлен в Спасское отделение Карлага.

Несмотря на тяжелейшие условия, отец Николай не терял связи с родными. 13 августа он писал: «Приехал я в Спасское, лагерь для инвалидов, в Ильин день, но пишу только сегодня, потому что это день писем. Я могу писать только однажды в месяц, вы можете писать сколько угодно. Поэтому пишите как можно чаще, мне будет веселее. Я работал в обувной, рвал резину для подошв из резиновых шин, а завтра перехожу в гончарную».

В каждом письме звучала просьба о чёрных сухарях и тёплых вещах — о самом необходимом для выживания в лагерном аду.

Протоиерей Николай Беневоленский скончался 16 мая 1941 года в Спасском отделении Карагандинского лагеря и был погребен в безымянной могиле.

Екатерина Белякова

По материалам «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века».