Тираж книг Натальи Сухининой — а их уже больше двадцати — давно перевалил за миллион экземпляров. Не менее обширен и перечень тем, которые она бралась исследовать. В её книгах читатели прочтут о свободе и не свободе, о жизни и смерти, о счастье, любви и предательстве, духовном поиске и его результатах. Кажется, будто любая мысль, которая может прийти в голову человеку думающему, уже описана на страницах её произведений. Впрочем, сама она не согласится с такой трактовкой.
— Вы с детства были верующим человеком?
— Мою семью сложно назвать религиозной. Свой путь к вере я не считаю чем-то уникальным, думаю, что это путь очень многих людей моего возраста, которые осознанно пришли в православие. Кто-то может сказать «поздно», но я думаю, что в этом вопросе не бывает таких определений.
— У вас случился некий переломный момент в этом вопросе?
— Мой поход в Иерусалим разделил мою жизнь на до и после. Это случилось более 30 лет назад, когда мне как журналисту захотелось сделать что-то необычное. Для меня это не было актом веры. 18 июля 1990 года я вышла из ворот Лавры и отправилась в путь. Пешком прошла путь русских паломников, по которому они шли в дореволюционной России. Те мои путевые заметки легли в основу книги «Дорога, ставшая судьбой». По возвращению жизнь моя обрела другие смыслы и цели. Наверное, поэтому — да, можно сказать, что был «переломный путь».
Я активный читатель библиотеки им. Горловского, очень люблю это уютное место и его приветливых и интеллигентных сотрудников. Кстати, 13 апреля в 15:00 планируем провести встречу с читателями. Приходите, буду рада познакомиться и пообщаться лично
— Вы бы хотели повторить те события?
— Знаете, я бы никогда не стала переписывать ни одну свою книгу. Потому что когда пишешь, ищешь самые нужные, актуальные слова, пытаешься донести главную мысль. Всё, что было в моей жизни, было для меня значимо и важно, даже если это были горькие переживания. Это моя жизнь, мои ошибки, мои достижения. А значит всё то, что уже написано — это перевёрнутая страница, зачем ее переписывать, что это даст? Если бы была возможность что-то изменить, возможно бы изменила, но повторить — точно нет.
— А вот что насчёт тематики? Все темы, о которых хотелось сказать, были подняты в вашем творчестве?
— Нет, конечно. У меня есть, что называется, «долги перед Богом», но чтобы отдать их все, не хватит человеческой жизни. До недавнего времени все мои герои были реальными людьми, я своих героев не придумывала, я их знаю лично. И иногда слышала, что это неправильно — писатель должен уметь домысливать. Первой пробой на этом поприще стала книга «Вера, Надежда, Любовь и буфетчица Соня», где главная тема — уход из этого мира. Нас ведь долго отучали от этих мыслей, мы даже слово «смерть» боимся лишний раз произнести, заменили его абстрактным «если что случится». Я решила подумать и порассуждать, потому как уже имею право, — просто в силу возраста. Так вот, для этой повести всех главных героинь я придумала, и у меня получилось нечто новое для моего творчества.
— Должен ли писатель быть читателем?
— Безусловно. Я как писателя и поэта очень люблю Высоцкого. Для меня это вершина. Когда читаю его, понимаю, насколько скуден мой язык. Потому что, как он, я бы никогда не смогла написать. Одна его фраза, может быть, стоит всего моего творчества. С удовольствием читаю, конечно, и современных писателей, буквально на днях даже пыталась осилить китайскую прозу Мо Яня, который в 2012 году был награждён Нобелевской премией за «его галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». Это было непросто.
— «Я тогда по полю, вдоль реки. Света — тьма, нет Бога!». Подобных по содержанию строчек у Владимира Семёновича достаточно много, не противоречат ли они вашему мировоззрению?
— Это его эпоха, его поиск. Мы, конечно же, не можем знать всего о его духовных поисках. Он высказывался и более резко, возьмём его фразу о том, что «В Церкви всё не так…». Разве можно с этим поспорить? У нас сейчас много где всё не так, не только в церкви. Но жизнь идёт, она одна, другой не случится в нашей жизни… правда ведь? А ещё у него есть «снег без грязи, как долгая жизнь без вранья…» — а вы задумывались насколько долгой может быть жизнь без вранья, возможно ли это вообще? «Снег без грязи» явление временное, и с душой нашей, к сожалению, так же. В этом и состоит его гениальность для меня — годы прошли, страна изменилась, а читаешь всё про нас сегодняшних. Он очень хотел, чтобы его называли поэтом, а не актёром, и как поэт Высоцкий будоражит наши мысли по сей день.
Вместо нас лучше всего о жизни этого человека расскажут её книги, каждая из которых подобна одной неповторимой жизни
— Какое самое счастливое время для вас?
— Счастье — это такое трудноуловимое, мимолётное состояние души, которое, к сожалению, быстро проходит. Но всегда приятно зафиксировать его в своей памяти. Иногда утром просыпаешься и понимаешь, что ты счастлив, потому что у тебя просто ничего не болит, солнечный день за окном, звонок от хорошего человека или сообщение пришло, да мало ли что может осчастливить. Но из этих сюжетиков складываются микроскопические соты. Я думаю, это и есть счастье, а не какое-то конкретное время или событие.
— Приведу цитату из Евангелия: «В начале было Слово». Что она значит для писателя? Вдохновляет?
— С ней, определённо, не поспоришь. Вот именно поэтому такая большая ответственность у тех, кто с этим словом работает, об этом постоянно нужно думать. Слово — это тайна, слово — это философия, которую мы постичь не можем. Писать — это очень большая ответственность. Я всегда про это помню, и мне очень страшно, когда выходит моя книга: их 25 на сегодняшний день, и я никак не могу привыкнуть к этому состоянию тревожности. Всегда книгу ждёшь, а потом ждёшь,как её примет читатель. Самое трудное — дождаться реакции людей. Я вообще называю себя вечным студентом, потому что постоянно сдаю экзамен своему читателю. А вдруг сейчас скажут, что написала плохо? Но это, наверное, рецидив профессии. Есть, конечно, и другая сторона, когда читатели — благодарят, это даёт силу и помогает.
— С какой книги вы бы посоветовали знакомиться со своим творчеством?
— «Где живут счастливые». Она выдержала уже много тиражей. Частично её успех могу объяснить названием, потому что все хотят понять, где же они живут, эти самые счастливые. Другое дело, что там нет прямого ответа на этот вопрос, но это секрет.
Владимир Бензик
Фото: Елизавета Гуцева
