В 1956 году 40 молодых добровольцев-загорчан поехали на прокладку сибирской железной дороги Ачинск-Абалаково. Она, как воздух, была нужна для строительства трёх промышленных гигантов. Володя Жеглов приложил все усилия и попал в эту группу. В дороге ему исполнилось 18 лет.

По пути он с удовольствием «расчехлил» главную вещь, взятую с собой, — настоящее ружьё. К этому времени он уже был опытным охотником и рыбаком. «Молодой был, хотелось посмотреть мир, что-то сделать настоящее, — вспоминал он через шесть десятков лет. — А ещё я страстно мечтал встретиться с медведем. Мои надежды оправдались, в тайге было полно рябчиков, тетеревов, зайцев. В речке Салырке хариусов — полно!»

Жизнь оказалась суровой, мороз под сорок градусов. Однако загорчане попросились на самый трудный участок — прорубать трассу для будущей магистрали. Жили в вагончиках, быт обустраивали сами, мылись в речке Салырке. Питание разнообразили рыбой и дичью. Местные жители жалели ребят, приглашали к себе домой.

Несколько человек не выдержали, уехали.

Примерно через год добровольцам дали отпуск, в Загорск они приехали накануне Московского международного фестиваля. Правдами и неправдами пробирались в Лужники, до ночи гуляли по Москве.

И опять уехали в Сибирь. Осенью, прямо из Ачинска, с грамотой Красноярского крайкома комсомола Владимир Жеглов ушёл служить в армию, на Дальний Восток, в кавалерийские пограничные войска.

На строительстве железной дороги Ачинск-Абалаково, 1957 год

***

Владимир Алексеевич на всю жизнь сохранил в душе романтику бытия. Как человек любознательный и творческий, проявил себя в разных ипостасях. Работал на предприятиях, в том числе на НИИХимМаше. В этот период сложились сюжеты многих его охотничьих рассказов. В художественных мастерских делал витражи, на досуге писал стихи, эссе, очерки, вёл литературное приложение «Кладезь» в газете «Вперёд». Публиковался в «Российской охотничьей газете», «Хотьковском вестнике», газете «Зеркало», журнале «Мастер-ружьё». Его произведения можно прочесть в сборниках «Братина», «Литературный Пересвет», «Поэты и писатели Хотькова», альманахе «Сергиев-10». Успешно участвовал в литературных и журналистских конкурсах.

***

Круг его друзей — писателей, поэтов, журналистов, художников — был обширен. Владимир Жеглов был членом литобъединений, в которых состояли Владимир Смолдырев, Анатолий Чиков, Владимир Сосин.

Владимир Смолдырев, талантливый поэт, художник и переводчик, был одним из самых близких его товарищей с начала 1960-х годов. Оба были неисправимые романтики, мечтали о путешествиях, хотели преодолеть путь от Кольского полуострова до Чукотки. Причём, не на транспорте, а на оленях, на собаках и даже пешком, по тундре и бездорожью. Ранняя смерть В. Смолдырева оборвала этот замысел.

Памяти друга В. Жеглов с товарищами издали сборники «Запах клевера», «Лунный свет» с лучшими произведениями поэта.

Владимир Алексеевич с детства всей душой полюбил природу, понимал и берёг её. Он исходил все уголки нашего района, хорошо знал историю сёл и городов.

В 2018 году он издал книгу «Какого цвета снегири?», в которой предстал как писатель, журналист, краевед, неравнодушный к судьбе своей малой родины.

Негромкий патриотизм, честность в профессиях, жизнелюбие и доброжелательность Владимира Алексеевича Жеглова ещё долго будут вызывать в нас светлые воспоминания о нём.

Валентина Болотова

***

Владимир Жеглов

ВОЛШЕБНЫЙ АВТОБУС

Случилось это несколько лет тому назад. Работал тогда я на одной из отдалённых окраин города и, естественно, ежедневно приходилось ездить автобусом, а что сие означает, особенно утром, когда все спешат на работу, и вечером, когда тот же поток устремляется домой, думаю, никому объяснять не надо. Заказ мы должны были сдать к Новому году, и чем меньше времени оставалось в запасе, тем дольше приходилось задерживаться на работе.

И вот однажды работа подошла к концу, и на численнике остался один листок. Потому-то мы и расслабились, и запозднились более обычного. Вспомнили про последний автобус, когда всё окрест объяла тишина, и на землю опустилась ночь.

…Был лёгкий морозец. Заиндевелые кусты и деревья, будто выкованные из платины и серебра, слабо, еле слышно позванивали от малейшего движения воздуха.

Сквозь наволоку облаков тусклым фонарём просвечивала луна. Крупные редкие снежинки медленно спускались долу, и было ощущение, что они зависли в воздухе и, очарованные, прислушиваются к едва различимой музыке зимней ночи. На автобусной остановке резвились, словно убегали от холода, запоздалые пассажиры.

…Автобус подошёл удивительно вовремя. В салоне было тепло и уютно и, как продолжение ночной идиллии, приятный мужской голос негромко, но отчётливо произнёс: «Автобус следует по маршруту… Пожалуйста, рассаживайтесь… Следующая остановка…»

И когда на следующей остановке вышло несколько человек, водитель, пожелав им счастливого пути, поздравил с наступающим Новым годом. И так на каждой остановке, не делая исключения даже в том случае, если входил или выходил всего один человек. И люди, более привыкшие к иному обращению, удивлённо глядели, кто на динамик, кто на кабину водителя, и вдруг расцветали улыбками и тоже желали счастливого пути и водителю, и тем, кто ехал дальше, и друг другу при расставании.

…То ли сегодняшние впечатления: удачное окончание работы, застолье с друзьями, удивительно красивый пейзаж за окном и этот загадочный автобус; то ли просто сказалась напряжёнка последних дней — на какое-то время я заснул. И мне снилось, что я еду в сказочном автобусе, сказочным зимним лесом, и сам Дед Мороз сидит за рулём… «Станция Сергиев Посад, конечная, — молодым голосом сказал Дед Мороз. — Поздравляю вас с Новым годом! Счастливого пути».

Ночь была так же удивительна и прекрасна. Только снег пошёл густыми пушистыми хлопьями, и всё вокруг закружилось в хороводе снежинок…

С тех пор каждый год в последних числах декабря я выбираюсь из дома и катаюсь на автобусах разных маршрутов в надежде услышать знакомый голос, поздравление с Новым годом и пожелание счастливого пути. Но больше я ни разу не встретил волшебный автобус. И я подумал, что это, наверное, была Новогодняя сказка, а ведь сказки случаются не каждый день и, к сожалению, с каждым годом всё реже.