3 (14) февраля 1776 года (245 лет назад) в Троице­-Сергиеву лавру от Московского архиепископа Платона (Левшина) был прислан бывший гренадер Сибирского пехотного полка Семён Кузьмин. Архиепископ распорядился содержать Кузьмина четыре месяца в Лавре безысходно и следить, чтобы он посещал все церковные службы, но стоял лишь в притворе.

О прегрешении бывшего гренадера узнаём из записки генерал­-фельдмаршала графа Никиты Ивановича Панина архиепископу Платону от 30 января 1776 года. Ссылаясь на рапорт генерал-­поручика Осипа Андреевича Игельстрома, граф Панин сообщал, что гренадер Кузьмин «впал в магометанское заблуждение по случаю бытности его в полону в турецкой стороне».

Несчастье постигло гренадера в ходе русско-­турецкой войны 1768-­1774 годов. Сибирский полк, в гренадерской роте которого служил Семён Кузьмин, принимал участие в боях с турками при крепости Журжа (в настоящее время город Джуржу в Румынии). Турецкая крепость Журжа на занятом русскими войсками левом берегу Дуная имела важное стратегическое значение во время той войны и в 1771-­1772 годах неоднократно переходила из рук в руки. Как раз в 1772 году, «будучи под Журжею», гренадер Кузьмин и попал в турецкий плен.

Турки с пленными не церемонились, но нашего гренадера не убили. Война складывалась для турок неудачно, потери её армии многократно превосходили потери армии российской. Потому, наверное, турки берегли немногих русских пленников для обмена на своих пленных.

Почему же тогда пленённый Кузьмин опасался за свою жизнь и обратился в ислам? По его собственному объяснению, находясь «в турецкой области», он был замечен «ревнителями магометовыми в приношении тайной своей ночным временем христианской молитвы, за что и тяжкое от них, едва только жизнь ему оставившее претерпел наказание». Таким образом, именно оскорблённые «ревнители» вынудили пленника под страхом смерти принять ислам.

Ещё более интересен вопрос: зачем новообращённого мусульманина Кузьмина включили в состав турецкого посольства? В Петербург посольство прибыло в январе 1776 года, всего через полтора года после заключения между Россией и Турцией крайне невыгодного для Турции мирного договора. Быть может, включив в состав своих посольских служителей отуреченного русского солдата, турки надеялись как­-нибудь задеть русскую сторону.

Если такая надежда была, она не оправдалась благодаря упомянутому выше генерал­-поручику Игельстрому, участнику и герою той же войны. Сопровождая посольство в качестве пристава Коллегии иностранных дел, Игельстром приметил русского среди турок (в гренадеры отбирали людей рослых и сильных) и в беседах с ним, «приметя склонность к обращению в веру христианскую» пообещал прощение и свободу. В итоге Кузьмин «оставил» турецкое посольство. Генерал-­поручик отпустил ему 50 рублей (немалую сумму для того времени) из средств на содержание посольства и отправил к руководителю Коллегии иностранных дел графу Н. И. Панину. Граф же отослал Кузьмина к архиепископу Платону для просвещения и вразумления в вере и добродетели.

Московский архиепископ рассудил о прегрешении и судьбе Степана Кузьмина следующим образом: «Хотя падший гренадер в силу правил и заслуживает быть под покаянием до смерти своей, но как он был в полону, подвизаясь за Отечество, и в сие искушение впал, видя настоящую опасность от держащих его в узах, и потом в том раскаивается, и раскаяние своё тем утвердил, что самый первый случай употребил ко убежанию от сонмища иноверных, и прибегнул к Церкви, в которой крещён, почему он и заслуживает в силу правил святых отец снисхождение».

Рассудив так, архиепископ распорядился отправить бывшего гренадера в Троице­-Сергиеву лавру для четырёхмесячного покаяния и раскаяния.

По прошествии назначенного срока приставленный наставником к Кузьмину монах засвидетельствовал твёрдое и искреннее усердие Кузьмина к православной вере и выразил уверенность в том, что он «магометанцем был только в наружности, а внутренне Христов раб и Российской сын». Выдержавший четырёхмесячное испытание турецкий пленник был допущен к исповеди и после разрешительной молитвы введён из притвора во храм.

Дальнейшая судьба Семёна Кузьмина решалась графом Паниным в Коллегии иностранных дел, куда бывший гренадер был возвращён из Лавры. Такая вот немудрёная история из жизни простого человека, в судьбе которого приняли участие три очень важные, можно сказать, исторические персоны.

Константин Филимонов