Когда празднование святых Крещенских дней вместе с январём подходит к концу, у верующих людей наступает своеобразное «переходное» настроение — все начинают интересоваться тем, когда в этом году будет Пасха и, соответственно, ранним или поздним будет начало Великого поста. И хотя февральский церковный календарь славен собственными важными днями, среди которых, прежде всего, Сретение Господне или, к примеру, Память новомучеников и исповедников Русской Церкви, с определённого срока — в этом году с 9 февраля — начинается подготовка к наступающему Посту.

Три последовательные воскресные службы, именованные по евангельским притчам, призваны напомнить нам о неуклонно приближающемся особом времени, как три звонка перед великим действом. Притча о мытаре и фарисее, где надежда на спасение подаётся даже самому отверженному, при условии его искреннего сокрушения о своей ничтожности, притча о блудном сыне, где Бог показан как любящий Отец, неустанно ждущий и принимающий в Свои объятия вернувшегося с покаянием сыночка-человека, и притча о Страшном суде, где общеизвестное представление о посмертном воздаянии за каждое милосердное деяние (или не-деяние) дополнено щемящим уточнением, что во всяком просящем помощи нужно суметь распознать Самого Христа.

Эти притчи подводят нас к Прощёному воскресенью с его трогательным, несравненным в своей искренности чином прощения, который, правда, не должен заслонять первого смысла этого дня — воспоминания изгнания прародителей наших из  рая — события, с которого началась трагическая история человечества, полная страдания, греха и смерти, вызволение из власти которых и стало возможным только благодаря спасительной Жертве возлюбленного Сына Божия.

В эти недели постепенно уже начинают петься за Всенощной известные постовые произведения «Покаяния двери отверзи ми» и «На реках Вавилонских», потом зазвучит коленопреклонённая молитва преп. Ефрема Сирина, а с вечера Прощёного воскресения храмы и священнослужители облачаются в чёрный цвет, чтобы встретить «строгую» первую неделю Великого поста с главной её службой — чтением на Великом повечерии с понедельника по четверг канона преп. Андрея Критского, настраивающего православных христиан на молитвенную работу и глубокое раскаяние и, между прочим, требующего хорошего знания ветхозаветной истории.

«Душе моя, востани, что спиши? Конец приближается!» — проникновенно звучит кондак, напоминая о том, что, нам, будучи на земле всего лишь в гостях, нужно успеть понять и осуществить высокое назначение, сделав правильный выбор между добром и злом, между святостью и грехом, стать Божьим человеком, взыскующим Его Царствие.

Об этом напоминает и особый цикл почитаемых в народе «родительских суббот», в которых молитвенная забота об усопших родных сопряжена с надеждой на будущую радостную встречу с ними. А то, что первая неделя Поста завершается праздником «Торжества Православия», не только историческая традиция, но и напоминание, что на пути жизни как трудного духовного испытания мы не оставлены Богом — вот Он нас ждёт уже на «первой остановке».

Ритм жизни современных людей не совпадает с размеренной древне-уставной традицией Поста, поэтому часто задаются вопросы типа «можно ли вкусить морепродукты и заправить их постным майонезом?» Можно, конечно, и заправить, а можно познакомиться с дореволюционной традицией вкуснейших постных блюд, перечисление которых у замечательного Ивана Шмелёва в «Лете Господнем» заняло несколько страниц, но вот когда однажды в критической ситуации, в преддверии ухода, организм сам откажется принимать какую-либо пищу, и «пост» наступит без спросу, страшно будет за того, у кого давно уже усохла душа, не напоённая благодатью Божией.

Пост в еде — это не «квестовая» проверка человеческих возможностей, не диета и не вегетарианство, а в определённом смысле возвращение к первозданной райской «лёгкости», когда вкушением плодов с особых деревьев и запретом одного ядовитого плода познавался подаренный Господом мир. И отказ от удовольствий полезен не ради скуки, а для большей силы сочувствия страждущим; и воздержание, по возможности, в брачном общении — не для мучения, а с целью построения высшего уровня любви — духовного, открывающего двоим бессмертие.

В пост нужно учиться настоящей, живой молитве, а не привычно «горох перебирать» (выражение лаврского старца архимандрита Михаила (Балаева). — Ред.), нужно бороться со змеиным клубком страстей, с вредными привычками, с дурными чертами характера, с расслабленностью и засасывающей суетой нескончаемых работ.

Следует озаботиться помощью нуждающимся, болящим, сиротам, а теперь особо и воинам — подвижникам нашего времени. За время поста нужно понять о себе что-то важное в духовном смысле, переодеть душу в светлое, перемениться.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский замечал, что пост помогает одолеть все хитрости бесовских искушений, а также даёт силу особого молитвенного дерзновения.

Пост — прекрасное время для чтения Священного Писания, через которое с нами говорит Сам Господь. В Великий пост как раз и отведено для всего этого время, а также даются особые силы, поскольку все мы, как бы по соглашению, объединены этим в полноте Церкви, и так легче многое преодолеть.

Пост — свидетельство свободной воли человека, его возможности победы над собой. Чтобы правильно прожить время поста, нужно прежде всего определить его смысл как конечную цель, лежащую за порогом этого времени.

У Великого поста и смысл великий — следующая за ним Пасха Христова. Посему ритм поста, для многих индивидуальный, с учётом разных обстоятельств, будет построен правильно, если это приблизит нас к переживанию встречи с возлюбленным Спасителем в предощущении будущего реального с Ним со-воскресения и блаженства в Царствии Небесном.

Подобная мысль делает пост не временем тягомотного травоядения, а уникальной возможности здесь, на земле, хотя бы в малой степени пережить две неотъемлемые составляющие осуществлённого Христом спасительного пути: страшного Креста и победительного Воскресения. Именно поэтому святые отцы отзывались о посте как самом радостном времени, называя его «весной души».

Об этом великий наш современник, проповедник любви Божьей митрополит Антоний (Сурожский), сказал так: «Я  хотел  бы, чтобы вы  задумались о посте именно как о весне, когда всё обветшалое отпадает, когда зарождается новая жизнь... Давайте сделаем усилие, чтобы всё, что в нас есть живого, истинного, подлинного, святого, вечного, пробилось, как новая листва. И поскольку весной нет уже места обветшалому, мёртвому, иссохшему — всё, что есть грех, что смертно, всё, что не войдёт в тайну любви и ликования, должно вымереть в нас, чтобы мы стали теперь… пусть только зачаточно, но уже живыми вечной жизнью».

Протоиерей Лев Шихляров,
настоятель Казанского храма села Хомяково