Тяжба. Рисунок Михаила Знаменского, конец XIX века

В 1809 году житель Сергиевского посада мещанин Илья Серебренников при выдаче замуж дочери Веры пообещал жениху мещанину Ивану Лифанову дать сверх написанного в росписи приданого половину дома (две горницы) с участком дворовой и огородной земли. Обещание было письменно оформлено и прошло процедуру утверждения в Ратуше. Но, как часто бывает, хорошо начавшиеся отношения закончились неважно. Спокойной семейной жизни в одном доме у тестя и зятя не получилось.

Де­-факто горницы были выданы, но документы на право владения ими не оформлены. При этом тесть Илья Серебренников организовал в доме некое производство с привлечением наёмных работников, а в ремонте дома не участвовал — что приносило зятю Ивану Лифанову прямые убытки и разнообразные неудобства. Дело осложнялось тем, что работники при попустительстве со стороны Серебренникова периодически совершали в доме Лифанова мелкие кражи, что тоже его не радовало и раздражало.

В 1815 году он попытался решить эту проблему в Ратуше, но получил отказ, т. к. не смог представить документы о расходах на ремонтные работы и подтверждения кражам, помимо собственных слов.

Три года спустя уже Лифанов обратился в Ратушу с просьбой осуществить раздел и выдать полагающиеся документы на половину дома с участком. При новом разбирательстве Серебренников указал, что сверх приданого передал с дочерью жемчужное украшение и наряды. А вместо раздела недвижимости предложил произвести её оценку и «во что оныя комнаты будут оценены, выдать деньгами и тем удалить себя от их безпокойств и неудовольствий». Отношения между тестем и зятем, по-­видимому, совсем разладились, жить под одной крышей одному из них стало совсем невмоготу.

***

2 апреля 1818 года оба родственника написали в Ратушу сообщения о выборе посредников для медиаторского (третейского) суда — процедуры, дозволявшейся имперскими законами той поры. Каждая из конфликтующих сторон письменно предложила по две кандидатуры посредников, а пятым и главным членом суда стал священник, благочинный Вознесенской церкви отец Василий. Тесть и зять «в данной им подписке изъявили, что господа медиаторы по суду учинят, они спорить и прекословить не будут».

Разбирательство получилось долгим и затянулось на три года — хотя по меркам той поры в этом не было ничего удивительного. Определение Ратуши по итогам медиаторского (третейского) суда состоялось 17 декабря 1820 года. Документ содержит 76 страниц рукописного текста и воспроизводит все подробности процесса.

Судьи добровольно и бесплатно вникали в дело вдумчиво и тщательно: затребовали точную копию «свадебного» договора 1809 года, изучили другие документы, составили опись спорного имущества, оценили и разделили его. При этом выяснилась специфическая особенность дома — он был куплен в 1797 году за 300 рублей без оформления купчей, т. к. подлежал сносу («то строение состоит не по линии и следует к сломке, ибо на том месте должны поместиться на новооткрывшейся Вознесенской площади лавки»).

Отметим, что это, по-­видимому, было связано с начатой в 1792 году перепланировкой Посада — кривые улицы, ранее следовавшие рельефу местности, спрямлялись, появлялись новые площади и кварталы застройки. Перемены затянулись надолго, градостроительные планы осуществлялись небыстро и можно предположить, что непосредственной угрозы скорого сноса для спорного дома всё же не было.

Вознесенская площадь располагалась у Вознесенской церкви

***

Под итоговым документом стоят подписи всех медиаторов, кроме одного — мещанина Маскалева, «которой по случаю впадения под следствие от сего удалён». Это показатель высоких моральных требований к личным качествам посредников.

Тесть Илья Серебренников не смог добиться своего. В решении Ратуши говорится: «согласно разделу медиаторов, означенное строение разделить им тяжущимся пополам, о чём с прописанием раздела их и сообщить в здешнюю полицейскую часть». В материальных претензиях к зятю он тоже не преуспел, т. к. представленный им счёт за ремонт был признан посредниками «невероятным».

Лифанов и Серебренников поставили свои личные подписи в самом конце документа, но о согласии или несогласии с вердиктом написали уклончиво, что сообщат об этом в предписанные законом сроки. Это не совсем обычно — как правило, решения медиаторского суда в дальнейшем не оспаривались.

Окончательный результат тяжбы нам неизвестен, документов по этому поводу не сохранилось. Однако по косвенным признакам мы можем сделать выводы о финале. В 1822­1824 гг. в Посаде был выставлен на продажу деревянный дом с землёй в Вознесенском приходе, ранее принадлежавший купе­
ческой вдове Т. П. Додиной. Он был куплен за 141 рубль мещанином Иваном Лифановым. Возможно, эта покупка стала завершающей частью конфликта между тестем и зятем.

Спорный дом мог выглядеть, например, так

Наталья Четырина,
кандидат исторических наук,
доцент МГУ имени М. Ломоносова