8 Марта — не день красоты, шоколадных конфет и тюльпанов, а день ярких сильных женщин. Каждая из нас сильна по-своему: кто-то открывает свой бизнес, кто-то воспитывает детей, кто-то занимается наукой или благотворительностью. Есть и те, кто совмещают в себе несколько талантов. Любовь КОРНИЛОВА, например, опытный ресторатор, многодетная мама и человек с потрясающим чувством юмора. С такими всегда очень приятно просто поговорить о жизни. Наша героиняотказалась фотографироваться, мы уважаем её право.

— С чего начался ваш путь в бизнес?

— Первую кофейню в городе мы открыли на слабо, просто так. Дело было в 2001 году, тогда ещё ремонтировали Центральный универмаг, делали из него модный красивый торговый комплекс. Кофейня была там. Мы просто щёлкнули пальцами и сделали всё, что смогли сделать за три недели. Конечно, когда вспоминаешь, что это было поначалу… Я б сама себя закрыла. Это всё с опытом приходит. А он может нарабатываться двумя вариантами — через шишки или через обучение. Так появилось первое место, потом второе, третье, четвёртое, пятое. Всё по очереди.

— Сколько у вас сейчас заведений?

— Давайте считать. «Пиросмани», «Вареничная», «Ландау», «Полба», «Брынза», «Кухмистерская» с музеем. Скоро откроем ещё одно заведение, делаем там ремонт. Это помещение, где некогда был «Сбербанк» [на улице Карла Маркса], восемь лет оно пустует. Ну жалко же маленького. Мы ещё сами не знаем, что там будет. Пока в качестве идеи рождается пространство, наполненное книгами, сувенирами, немножко фарфоровой антикваркой и посудой. Будет новая точка, девчонки генерят название, вроде собрались называть её «Булки и буквы». Получается шесть с половиной.

 

— Какая часть работы ваша любимая?

— Нас можно назвать семейным бизнесом, потому что у меня большей частью повседневных дел занимаются старшие дочери. И когда возникает новый объект, он какое-то время полностью под моей опекой, а потом мне говорят: «Собирай манатки и уходи». Какой-то промежуток времени я грущу, потом, как мышка из детских книжек, завязываю на палочку узелочек и грустно бреду на другой адрес. Я отвечаю именно за новые объекты. Наверное, я умею договариваться со старыми помещениями. Потому что это в новое помещение нужно вызывать архитектора, дизайнера, декоратора. А в старое ты приходишь, садишься, долгое время пьёшь кофе. А потом оно само говорит тебе, чего хочет. Новые точки — это самая вкусная часть работы. Зачем я буду её отдавать другим? Имею право ещё сама поковыряться. Когда я захожу на новый ремонт, во мне просыпается внутренний умерший прораб, который говорит: «Господи, мы опять строим, какая прелесть!» Поэтому и строим. Я в этой жизни в принципе умею три вещи — готовить, строить и рожать детей.

— Руководящая должность отнимает много времени?

— Знаешь, есть разные модели бизнеса. И есть одна такая модель итальянская, которая объясняется одной-единственной фразой: «Папа всегда прав». Зачем тратить время на руководящую должность, когда папа всегда прав? А вообще, знаешь, руководить — это немного другое. Руководство давай оставим мужчинам. Бизнес-планы, проекты, просчитывания, вот это вот всё. Я, пожалуй, задающий правила игры ведущий. Очень долгое время я пыталась понять, почему этот бизнес работает в тех или иных условиях. А дальше цитата из фильма «О чём говорят мужчины»: «Потому что». Если спросить, все ли проекты, которые мы делали, успешны, то нет, далеко не все. Но неуспешный проект — это вообще потрясающе, всегда есть возможность его закрыть и открыть новый, ещё лучше. Или ещё раз не получится, а значит, можно снова поискать варианты и найти нужный в другой нише.

— Вы всегда так легко относились к неудачам?

— Да, я их люблю. Неудача — это прекрасно. Как в любой науке, неудача ограничивает круг для поиска удачи. Если мы отработали математическую модель, и она оказалась нерабочей, то мы в этом направлении больше не думаем и движемся куда-то в другую сторону. И спокойненько находим единственное (или не единственное) правильное решение. Самое страшное в этой жизни — начинать сожалеть. Никогда не считай потерянных денег, это труба. Анализируй, старайся не терять их в дальнейшем, но не жалей. Мне кажется, что в общепите я с самого начала не боялась потерь. У меня в первой кофейне была напарница. Потрясающая девочка, молодая, задорная. Она почему-то решила, что кофейню открывают не с кухни, не с меню и даже не с кофемашины, а с костюмов. Поэтому первое, что она сделала, это пошила в кофейню костюмы. Такие, знаешь, женские персонажи фильма «Фанфан-тюльпан». Нечто среднее между Красной Шапочкой-переростком и очаровательными девушками из французских боевиков 60-х годов, почти Зорро.

 

Тогда мне было 30, я считалась взрослой тёткой с двумя детьми, и когда посмотрела на этот наряд, решила, что надеть это можно только в глубоком анабиозе, когда тебя оденут, а ты уже в этом проснёшься. Я ей объяснила, что замужняя женщина с двумя детьми не может носить такую одежду. А месяца через два на рынок мы уже ходили, не снимая этих костюмов. Поэтому, наверное, наша работа началась с игры. Будь она более сдержанной, возможно, и всё остальное отношение было бы другим.

Знаешь, у нас в «Брынзе» стоят открытые буфеты, и особенно мне нравится, когда мужики, у которых стоимость ботинок больше, чем мой жигулёнок, начинают воровать оттуда карамельки. Не потому, что им своровать охота, а потому, что они приняли правила игры. Ведь если ты идёшь мимо бабушкиного буфета, а там стоит вазочка с карамельками, не стырить эту карамельку просто ниже собственного достоинства.

— А с чего всё-таки начинается кафе — с кухни, с меню или с чего-то другого?

— У всех по-разному. Мы во многом пляшем от помещения. Например, идея «Ландау» появилась, когда я увидела выставленное на аренду помещение. Мне очень захотелось ребятам из физико-математического лицея, этим «юношам бледным со взором горящим», гуляющим по улице, рассказать о том, что технический научный сотрудник — это необязательно ботаник в синем халате, зарабатывающий 15 тысяч в месяц. Что наука — это вкусно, это прикольно, это то, что живёт, может спокойно интегрироваться в современный мир, и являться его заманчивой частью. Так появилась вся эта идея с колбами и бутылками. Она не для того, чтобы удивить, а для того, чтобы на каком-то пищевом рефлексе закрепить у подрастающего поколения идею, что наука — это здорово.

— Поговорим немного о вашей личной жизни. Сколько у вас детей, сколько им лет?

— Шестеро. Старшей тридцать, младшему полтора месяца.

— Младший даёт спать по ночам?

— Ты себе представляешь, как выглядит еврейский ребёнок? Так вот он с месяца знает, что надо-таки, чтобы как нравится ему. Поэтому он спит хорошо, но на руках. В нём 3,5 килограмма, а уже строит весь дом.

— Вы всегда хотели большую семью?

— Я никогда не задумывалась над этим вопросом. А над ним и не надо задумываться на самом деле, как оно пошло, так пошло. Ты же, когда садишься за руль и едешь в неизвестном направлении (а любой брак — это неизвестное направление), никогда не думаешь: «Так, только по прямой и по платной». По платной и по прямой — это прогнозируемо, но скучно. Поэтому ты выкидываешь навигатор, карты и прёшь, куда ни попадя. А там уж куда кривая завезла.

Единственное, что я каждый раз хотела, чтобы были девочки, но последние два раза оказии.

— Как вам вообще роль матери?

— Любые отношения с родителями проходят через три фазы: безусловно любить, подвергать критике, а потом жалеть. Я вот всё время говорю о том, что у меня мама была искусствовед, а папа художник, поэтому жрать хотелось всё детство. Искусства было очень много, а пирогов не было совсем.

Поэтому можно посмеяться и сказать, что это я всё время закрываю гештальт всю оставшуюся жизнь. Как начала готовить, так остановиться не могу. А кому сейчас скажешь, что я травмирована «Третьяковской галереей»? А вообще советую родителям, которые хотят оставить сознание в порядке, не замучить ребёнка и иметь пространство для своей личной жизни, найти хорошую няню. Если парад планет сложился так, что в твоей жизни появляется хорошая няня, можно рожать, не останавливаясь ровно до тех пор, пока няня не уволится. Самое главное в жизни — чтобы к тебе прилетела Мэри Поппинс. — К вам прилетела?

— Да, 25 лет назад к нам пришла Мэри Поппинс. На летний период подработать денег на холодильник. Но то ли холодильники очень дороги, то ли она передумала его покупать. С каждым ребёнком она закатывает глаза и говорит: «Караул!» А потом понимает, что караул караулом, а деваться-то уже некуда. Когда у нас появился мелкий, она сказала: «Нене-не, вы чего? Я уже не могу, я 14 лет этого не видела». Мы сделали скорбные лица, она тяжело вздохнула. Теперь смотрит на него и говорит: «Ну ладно, подрастёшь, и я уйду». Наверное, стоит ей объяснить, что «подрастёшь» для мальчика — это пока он не женился.

Когда мы с моей няней выясняем отношения по какому-то вопросу, самый главный её аргумент против моего: «У себя дома командовать будешь». Мы с ней 25 лет, и я всё пытаюсь понять, где это, но на всякий случай соглашаюсь. Поэтому когда-нибудь у меня появится свой дом, где я буду командовать, а пока командует она.

 

— Насколько я знаю, ваш супруг моложе вас. Насколько, если не секрет? Разница в возрасте чувствуется?

— На 16 лет. Возраст на самом деле ощущается не возрастом, а в первую очередь эмоцией. Бывает иногда, взрослые, но ещё маленькие. А бывает наоборот. Когда думаешь: «Господи, ну хватит уже, ну куда поскакал-то? Худая корова ещё не газель». Но нет, скачется ещё.

Сейчас в каких-то вопросах мне кажется, что он старше меня. По крайней мере, он выплеснул весь свой авантюризм в момент, когда женился на мне, потому что это уже сама по себе была авантюра. И теперь пытается внести в семью конструктив. Спасибо ему огромное, благодаря этому мне остаётся право на деструкцию. А она всегда связана с хулиганством и молодостью. По большому счёту мы с ним взрослеем в разных системах координат. Его система вынуждена стремиться вверх тогда, как моя позволяет себе хреначить по всем ухабам.

Когда я прихожу к нему и говорю: «Дёмин, есть, о чём поговорить», он смотрит на меня и отвечает: «Разведусь». Вон, кухмистерскую делали, и когда я предложила открыть там музей, он мне строго так: «С ума сошла?». И я прикидываю. На одной чаше весов «разведусь», на другой — штук восемь красивых чугунных плит начала века. Ну ладно, может, ещё и не разведётся, а плиты уже будут.

Я для себя поняла, что, во-первых, у меня очень терпеливый мужик. А во-вторых, мне не хочется переставать его удивлять. Потому что, если я перестану удивлять, это, наверное, станет скучно. А когда скучно, мысли лишние появляются. Так, видишь, у него есть внешний враг, и он против него воюет. «Наша сумасшедшая что-то придумала». Отношение ко мне всех моих родственников, наверное, не словами выражается, а жестом «рука-лицо». Но это катастрофически здорово.

Знаете, девчонки, в чём разница между мной и вами? С возрастом не боишься быть нелепой. В вашем возрасте вы постоянно озираетесь и думаете: «А никто не счёл меня…» И дальше перечисление: слишком маленькой, некрасивой, недостаточно умной, неуместной в этой компании. И масса всего, чего нет. А когда ты входишь в возраст, то понимаешь, что и пофиг. И это хорошо.

— Работа или семейное счастье?

— У меня нет этого разрыва. У нас та самая счастливая особенность, когда мы в принципе все находимся внутри единой агломерации. Быт совмещён с работой, и все довольны.

— А к 8 Марта вы как относитесь?

— Знаешь, от моего первого супруга остались несколько феноменальных высказываний. Он мне объяснил две вещи, а поскольку это были 90-е годы, то проще было не кобениться, а принять их за абсолютную истину. Во-первых, тот факт, что день рождения — это явно не тот праздник, который следует праздновать, потому что на год ближе к смерти, да ещё и подарят какую-нибудь ерунду. А во-вторых… В первое же наше совместное 8 Марта я зачем-то решила ждать мужа в кухонном фартуке с приготовленным завтраком и охапкой мимозы, а он, аккуратненько поправив очочки на носу, сказал: «Давай договоримся на берегу, в твоём лице память Клары Цеткин я чтить не намерен. Уяснила?» Ну ладно, не чти. Поэтому 8 Марта для меня обычный рядовой день. Я, конечно, отомстила ему, сказав, что 23 Февраля — это тоже не его праздник.

Помню, однажды идём мы с ним по улице, романтичные такие. Ну, по крайней мере я, мне же 19 — дура дурой. Какой-то дом стоял многоэтажный, и на одном из балконов на сушилке висело штук 15 гипюровых трусов. Девочки, вы даже просто не представляете, в 91-м одного комплекта хватало, чтобы быть принцессой. Я романтично смотрю на своего супруга и говорю: «Гляди, в этом доме живёт мужчина, который очень любит свою жену». А он, поправляя очки, отвечает: «Нет, дорогая, в этом доме живёт женщина, которая способна заработать себе на 15 трусов». Я так проанализировала ситуацию и поняла, что он таки прав.

Мне кажется, что 8 Марта — искусственно зацепившаяся дата, в которую принято поздравлять мам. Как там? «Мамин день, мамин день, платье лучшее надень. Утром встань пораньше, в доме прибери, что-нибудь хорошее маме подари». Если этот праздник есть в жизни человека, то и прекрасно. Но мужикам надо запомнить: как бы женщина к нему ни относилась, пусть только попробуют цветы не подарить!

Беседовала Елена БАДАЛЯН