9 апреля отпраздновал свой юбилей председатель Совета ветеранов и Почётный житель города Пересвета Александр Титов. В этом году ему исполнилось 80 лет.
С 1962 по 1993 годы, три десятка лет, Александр Михайлович трудился на предприятии НИИХИММАШ, а затем возглавлял и сам посёлок Новостройку. За время своей карьеры Александр Титов внёс значительный вклад не только в ракетно-космическую отрасль, но и в становление Пересвета. О своём насыщенном жизненном пути юбиляр рассказал в интервью нашему корреспонденту.
— Как судьба привела вас на Новостройку?
— В посёлок Новостройку (раннее название города Пересвет. — Ред.) я попал после окончания школы. Мне тогда было 18. А жил я до этого в деревне Корелы Владимирской области. Устроился сначала на бетонный завод в Загорске, но там не было общежития, поэтому мне пришлось уйти. Следующая работа — меня взяли в пожарную охрану. Тогда я впервые вживую увидел испытания ракетных двигателей. Затем я ушёл в армию. Служил в ПВО на Дальнем Востоке — на Русском острове. Наш комбат, оказывается, был хорошо знаком с Глебом Табаковым, директором НИИ-229 (раннее название НИИХИММАШа. — Ред.). Говорил, что он несколько раз по каким-то делам приезжал в войсковую часть. После службы я совмещал работу на НИИХИММАШе с учёбой в МВТУ имени Н. Э. Баумана (МГТУ имени Н. Э. Баумана. — Ред.) — у нас на Новостройке тогда уже был филиал. За пять с половиной лет без отрыва от производства я стал инженером ракетных двигателей.
— Служба в ПВО как-то повлияла на ваше решение связать жизнь с ракетами?
— Я был в системе управления комплекса С-75. Это станции, которые обнаруживают самолёты и уничтожают их. Офицеры хорошо учили, и радиоэлектронику С-75 я освоил полностью. Такой вот опыт пригодился мне на НИИХИММАШе — меня сразу определили на шестой объект, где испытывали новые кислородно-водородные двигатели 11Д56 и 11Д57. Я и ещё два инженера отвечали за подготовку системы и непосредственный запуск. То есть, как говорят, кнопку нажимали мы.
— К каким известным космическим проектам вы приложили руку?
— Мы испытывали двигатели для ракеты Н-1. Готовился так называемый «лунный проект». Но правительство Советского Союза сильно торопило, и запуск не полностью готовых изделий был не лучшим решением. Систему Н-1 в итоге сняли. Повлияло ещё то, что в 1966 году умер Сергей Королёв, и место главного конструктора занял другой человек с другими интересами. При нём стали готовить «Энергию» — «Буран» (многоразовая транспортная космическая система. — Ред.). В этом проекте я стал начальником группы по испытаниям специальной трубопроводной арматуры.
— Арматура, если простыми словами, — это какие-то отдельные детали?
— Это вентили, клапаны, редукторы, фильтры и т. п. Трубопроводную арматуру изготавливают из чистой нержавейки, ведь простая чугунная не выдержит столь агрессивных условий. В то же время нам поставили задачу проверять изделия при минус 50 градусах по Цельсию. Совместно с моим родным МВТУ мы разработали вихревую трубу для этого вида испытаний.
— Сейчас вы следите за развитием ракетно-космической промышленности?
— Я возглавляю Совет ветеранов города Пересвета вот уже пятый год, и у нас очень тесные контакты с нынешними работниками ФКП «НИЦ РКП». Мы всегда интересуемся происходящим — то есть постоянно в курсе событий.
— Свой опыт как-то передаёте?
— В этом плане становится всё более жёстким режим секретности. Если раньше на НИИХИММАШе кого только не было: американцев, китайцев, японцев и т. д., то теперь требования ужесточились. Мы делали экскурсии на предприятие, сейчас это приостановлено.
— А на космодроме Байконур вы когда-нибудь были?
— Один раз. Это год, наверное, 96-й или 95-й. Нам Александр Макаров, директор НИИХИММАШа, организовал туда поездку на один из запусков.
— Как вы относитесь к теме космического туризма? Что обычным людям может быть интересно в космосе?
— Для того чтобы полететь в космос, нужно иметь здоровье и определённую подготовку. А её не каждый человек выдержит. И второе — бесплатно туда никто не полетит. Людям, конечно, интересно посмотреть на Землю со стороны и на красоту космоса. А вот кто-то утверждает, что космос тёмный, даже чёрный — там ничего не видно. Я не был, не знаю. В любом случае уже не попаду. А кто имеет те характеристики, о которых я сказал, ну пусть летят.
— Вернёмся к тому, с чего мы начали, — посёлку Новостройка. На ваших глазах и вашими усилиями происходило его развитие и превращение в город Пересвет. Насколько большие эти перемены?
— В начальный момент посёлок предназначался для населения в 3000 человек, и он был закрытым. Людей на работу привозили из Сергиева Посада и близлежащих деревень. Когда появилась тема Н-1, а затем «Буран», тогда началось интенсивное строительство. В изменениях есть и положительные, и отрицательные стороны. Помню, перед проходной стоял цветочный календарь, на котором каждый день меняли число, — мужичок на лошади с телегой привозил каждый день ящик с новой цифрой, а старый забирал. Современные клумбы проигрывают в сравнении с тем, что я видел раньше. Относительно развития — был период, когда весь жилой фонд принадлежал НИИХИММАШу, но в кризисное время предприятие уже не могло его содержать. Я тогда в 1993 году по конкурсу получил должность замглавы администрации Краснозаводска, а здесь меня называли мэром посёлка Новостройка. И вот тогда мы приняли правильное решение — детские сады, школы и многоквартирные дома переводить в муниципальную собственность. Также нужно было создать какое-то обслуживающее предприятие. Новая структура была на наших плечах. Процесс длился не один год, но выжили, вытянули, несмотря на безденежье.
Вячеслав Белов
Фото: Наталья Майорова
