Тридцать с лишним лет назад наш гость мечтал стать художником. После школы собирался поступать в Санкт-Петербургскую академию художеств. Но Сергиев Посад, тогда Загорск, изменил его жизнь навсегда. И он стал студентом Московской духовной академии. О вере, о мировосприятии, об обидах и грехах, а также о семье — рассказ протодиакона Игоря МИХАЙЛОВА, преподавателя Московской духовной академии.
— Отец Игорь, перед началом разговора вы сказали: важно, чтобы беседа была интересной, полезной и несоблазнительной. С интересной и полезной всё понятно, а что значит несоблазнительной?
— Вы же сами сказали, что нашу программу будут смотреть разные люди. И те, которые верят во Христа, и те, которые ещё не определились. Соблазн будет заключаться в том, что одни скажут: «Вот, мол, он говорит традиционными словами», а другие — «Он недосказал, он играл, он был не тем, какой он всегда». Хочется, чтобы откровенность души вышла в диалог наш, и мои слова были полезными и несоблазнительными. Потому что Иисус Христос сказал: «Тот, кто соблазнит одного из малых (малые — это те, кто только ещё идет к Богу), то тому лучше не рождаться». Страшные слова, но на самом деле комментарий простой: знай, что говоришь, и не говори всё, что знаешь. Ведь это же пословица.
— Вы говорите, что надо быть таким, как всегда. А какой вы всегда?
— Разный. С женой и с детьми я один, в аудитории я — другой, с начальством — третий. В этом вся проблематика. Человек должен быть самим собой, таким, каким он перед Богом предстоит. Вести себя так, как бы он встретился со Всевышним. То есть молчал бы он, потому что ему оправдаться нечем. Ему сказать нечего, только: «Господи, я не прав». Но Всевышний уже будет это знать. Как в Евангелии говорится, Господу не надо говорить о ком-либо что-либо, потому что он о каждом всё знает. Эти слова мне очень нравятся. Я много раз читал Евагелие, но осознал их и понял только два года назад.
— А нет ли тут раздвоения такого, когда с разными людьми вы разный? Правильно ли это?
— Есть. Любое раздвоение — это лицемерие. Я также в себе это замечаю: лицемерие, двоедушие, ханжество. Быть самим собой — это быть как перед лицом Бога. Это сложно. Когда мы все предстанем перед Богом, то будем оголёнными, лицом к лицу. Об этом говорит всё Священное Писание. В 118 псалме говорится: «Как я, Господи, могу оправдаться пред тобой? Что я могу сказать в оправдание своё?» Ничего. Надо жить и изменяться, учиться этому.
— Сегодня больше зла или добра?
— Сложно оценить. А оценивать вообще грешно. Это не мне оценивать, а Всевышнему. В разные периоды жизни мы по-разному это оцениваем: в детстве одно ощущение, в отрочестве — другое, а в зрелом возрасте совсем иное. Например, зависть. Ведь это тот грех, который считается невидимым. Но он есть. Человек скрывает его очень тщательно. Но ещё такой момент: когда я вижу больше зла, значит, ещё и дело во мне. Значит, я это зло активирую. Для святого всё свято. Преподобный Серафим Саровский говорил, встречая каждого: «Радость моя, Христос Воскресе!» Для него каждый человек был хорош.
— Значит ли это, что какой посыл идёт от человека в социум, такой он и получает в ответ?
— Да. Есть же понятие, что ты оставишь после себя, то и унесёшь с собой. Оставил радость — радость и унесёшь с собой в другую жизнь. Оставил зло — унесёшь зло. Опять же, что такое зло? Убил, украл, обманул? Да нет. Просто даже состояние души во зле. Ты просто был нечестен сам собой, просто навредил себе, своей душе. Это недавно для меня открыл Господь, что у самого себя тоже надо просить прощение, не только у близкого, родного. Потому что говорится, что Господь в нас. Поэтому прости, Господи, что был неправ сам пред собою, лицедействовал, был несправедлив.
— Как реагируете, если вас обижают? Вообще, способны обидеться или на все ситуации смотрите с позиции веры?
— Я тоже человек. Когда обижаюсь, задаю вопрос себе: зачем? Для чего? Значит, это не просто так. Значит, чтото в этом есть. Чему это учит нас, хороший урок от Всевышнего, который даётся. Тяжело? Но надо простить. Забыть и никогда не помнить, что этот человек нанёс тебе обиду. Отпустить, как сейчас говорят.
— А вот это выражение: ударили по одной щеке, подставь другую. Вы следуете этому?
— Это тяжело. Я получал и по правой, и по левой щекам. И когда задумываешься об отмщении, надо спросить себя: а не ты ли учился простым евангельским вещам, где написано: «Богу отдай суд». Сам себя об этом спрашиваю, и сам себе отвечаю: «Ты этому учился». То есть вот такой внутренний диалог. Отдай на осуждение или оправдание Богу.
— Но ведь обидно.
— Да. Обида — это эгоизм. Это внутренняя моя гордость. Она меня зацепила.
— Мы же живые люди. Мы же можем отреагировать.
— Это хорошее оправдание, которое вы сейчас сказали. Я живой, могу себе позволить реакцию. Ты что, Господи, не понимаешь? И тогда Господь говорит мне: «А ты забыл, что я на кресте висел, меня распяли?» Для меня вот это такой диалог. Я детально изучил, проникся, что испытал Иисус Христос, когда руки, ноги ему пробивали, когда пяточную кость пробивали. Вот муки какие! И это мы говорим о физической боли. А моральная боль? Поэтому-то Иисус и сказал, когда был распят: «Господи, прости им, ибо не ведают, что творят». Поэтому есть хорошие слова, что любому священнослужителю надо учиться и уметь сострадать.
— Студент Московской духовной академии сегодня какой? Опишите.
— Мобильник. Лицо светится от мобильника. Они все дети нынешнего поколения. У них в глазах не книга, а мобильный телефон, и глаза бегают, потому что пролистывают информацию. Память оперативная: прилетело и улетело. Но это некий образ. Не все. Есть ищущие, вдумчивые, глубокие. Воспитанные и культурные.
— За что вы себя чувствуете виноватым?
— Вспоминаю — было недопонимание с мамой. Я её любил и люблю. Я её слушался, но было всякое. Перед кончиной она мне сказала: «Игорь, ты мне всегда врал». Я согласился. Я сказал, что не мог правду говорить, потому что моя правда была бы для неё ложью. Я поймал себя на мысли, когда я врал, мне верили, когда говорил правду — не верили.
— А правда одна или у каждого своя?
— Правда — Иисус Христос, сын Бога Живаго. Он — правда и другой нет. Он не может врать. Я сейчас прошу у Бога прощения за то, что был не до конца честен или не смог досказать, потому что лучше недосказать, чтобы не обидеть. Но мама чувствовала всё.
— Не получилось ли так в вашей семье, что вы своим детям не оставили выбора и они должны идти только по пути православия, должны быть верующими, а им, может быть, не хочется?
— Вы имеете в виду неверие?
— Неверие.
— Да, но тогда я должен был бы перечеркнуть свои представления о вере. Господь мне открывал, учил меня на моих примерах, и я видел реально, что здесь вот рука Божия, и говорил: «Дети, вот это промысел Божий». Вот у нас, например, разница между первым ребёнком и другими четырьмя великая. У нас долго не было младших детей. Я молился. И как мне здесь не видеть руку Божью и не рассказать об этом детям. Если я в это верю, как мне не рассказать об этом детям. Они родительские слова осознали.
— Что главное для вас в семье?
— Говорю, как есть: чтобы мы не забыли, кто соединил нас. Супруг в супруге раскрывает жизнь, они помогают друг другу раскрыться.
— Отец Игорь, у вас были ситуации, когда вы плакали?
— Да, конечно. Это нормально. Это естественное состояние души человека.
Беседовала Ирина БЕЛЯКОВА
