Уроженец Хотькова, отец двоих детей Степан АЛЕКСАНДРОВ побывал в Донбассе в качестве волонтёра. В этом решении его поддержала жена — они и раньше вместе помогали беженцам вещами и продуктами. За период своего двухнедельного путешествия наш герой убедился, что в разрушенных городах может пригодиться любая помощь.

— Степан, можешь сказать, что тебя подтолкнуло к такому шагу?

— Совесть. Я живу в Москве, тут абсолютно мирная, праздная жизнь. При этом буквально в нескольких сотнях километрах происходит война: гибнут люди, сражаются солдаты, проявляют героизм. Простые люди остаются без домов. Я сначала помогал благотворительностью. Но в какой-то момент стало просто нестерпимо выносить этот диссонанс, и я поехал разделить с людьми их трудности и внести свой маленький вклад в победу.

— Как ты себе представлял эту работу и какой она оказалось в реальности?

— Представлял, что будем заниматься гуманитарными вопросами. Так и получилось. Но в Изюме гораздо разнообразнее задачи и больше свободы. Например, не думал, что буду сам рассекать на «буханке» — я стал водителем нашей команды. К тому же на дорогах оказалось очень много военной техники. Не ожидал, что всё будет настолько по-настоящему. В общем, было интереснее, чем я себе представлял, но и более опасно. Мы приехали на границу примерно в два часа ночи, действовал комендантский час. Там нас встретили кураторы, вместе с военными и конвоем доставили до ближайшего города — Волчанска, рядом с границей. Это было достаточно брутально, нас посадили в бронеавтомобиль. На границе предъявляли только паспорта и отвечали на вопрос о цели поездки. Проехали три города — Волчанск, Купянск и Изюм. Повсюду гуманитарные центры расположены на базе больших супермаркетов, которые раньше работали, а сейчас не действуют и загружены продуктами для гуманитарных целей, для раздачи населению. Там и жили. Из удобств — раскладушка, спальник, электрическая плитка. В Изюме, кстати, у нас не было воды. Она была по соседству у ребят из Луганской области, которые там служат, они пускали нас в свой душ мыться. А питьевую приходилось возить из скважины.

 

 

— Там всё местное население живёт в таких условиях?

— Даже в ещё худших, электричество не во всём городе есть. Коммуникации разбиты, их только восстанавливают. К нам приходили люди и просили передать просьбу в «Единую Россию» — приобрести трансформаторную электрическую подстанцию, потому что город не может сейчас это обеспечить По сути дела, не только еду раздавали, а ещё и передавали обратную связь представителям власти в Москве. Нас курировали два депутата из Госдумы и «Единой России», можно было им лично эти обращения переслать, и они на них реагировали. Мне это понравилось, реально власть занималась решением каких-то проблем.

— Волонтёров как-то ранжировали по навыкам и знаниям, чтобы решить, кого куда направить?

— Получается, что да. Изначально нас 12 человек ехало в Харьковскую область. Самых опытных ребят из Тольятти оставили открывать в Волчанске новый гуманитарный центр с нуля. Они организовывали работу, потоки людей, продумывали процесс обслуживания, чтобы не было очередей, местных людей нанимали на работу для фасовки гуманитарной помощи, занимались регистрацией — то есть на них была административная работа. Двое остались в Купянске, где уже всё налажено. Нас четверых, кто согласился поехать, направили в Изюм — на сегодняшний день, наверное, самую горячую точку из всех созданных волонтёрских центров. — Чем занимаются волонтёры непосредственно в Изюме? — Особенность работы гуманитарного центра в Изюме в том, что здесь не собирают людей, опасно. Если будет толпа — туда могут специально навести ракету и будет много жертв. Поэтому мы должны сами развозить в грузовом автомобиле-«буханке» эти гуманитарные пайки по районам, по адресам. Попутно собираем обратную связь от населения. Это ещё перепись получается — прежде чем продуктовые наборы раздать, мы заносим в компьютер фамилию, имя, отчество, паспортные данные, пожелания по поводу лекарств, потому что туда будут и лекарства завозить в течение вот этих двух недель. Для понимания тем, кто хочет помочь благотворительностью: сейчас там никто не голодает. Население больше нуждается в таких вещах, как памперсы, бытовая химия, медикаменты У нас были и другие задачи. Бабушка, например, попросила послание передать сыну, что с ней всё хорошо, она жива-здорова. В Изюме связи нет уже пять месяцев. Родственники ищут информацию о тех, кто остался — к нам такие обращения поступают, и от местных надо весточку передать. Бабушка эта меня потом встретила и поблагодарила, что дошло сообщение, сынок увидел. Видимо, подписан на один из наших каналов. У нас есть каналы «Волонтёрская рота», «Молодая гвардия».

 

 

— Когда ещё только собирался быть волонтёром, вам проводили какой-то инструктаж?

— В Москве рассказали об основах медицинских знаний, примерно ввели в курс дела. Потом ещё по ходу наши старшие кураторы рассказывали, какие там опасности, как с местными общаться, что о себе лучше ничего не рассказывать лишнего, ничего не брать, не принимать еды никакой, чтобы не отравили. Конечно, понимал, куда еду. К тому же занимаюсь промышленным альпинизмом, работаю, можно сказать, в рискованной профессии, поэтому мне легче решиться на такое. Да и к обстрелам достаточно быстро привыкаешь. Просто становится понятно, что и где летит. Но всё равно, неприятно, когда рядом бахает.

— Были моменты, когда становилось по-настоящему страшно?

— Было ночью, когда прилёты случались сильные: близко пролетали ракеты, всё здание тряслось, и я понимал, что может прилететь и к нам, и мы можем все погибнуть. Но у меня была такая мысль: если уж погибать, то хотелось бы побольше пользы успеть принести. Как-то обидно умирать бесполезно, вроде совсем ещё ничего не сделали...

Беседовала Татьяна МЕЛЬНИКОВА

Фото предоставлены Степаном АЛЕКСАНДРОВЫМ