Из-за развития технологий сегодня в Сети процветает блогерство: любой подросток может снять и смонтировать ролик прямо на смартфоне. Но есть медийные лица, которые годами остаются «лицом канала», а их интонации знают миллионы сограждан. Сегодня наш званый гость — ведущий новостей на Первом канале Максим ШАРАФУТДИНОВ.

Разговор был назначен на 15:30 у Останкина. В местном парке с утра по громкоговорителю предупреждали о приближающемся ливне и шквалистом ветре. Максим позвонил и предложил отменить встречу. Мы отшутились и всё-таки поехали.

Внешний вид известного всей стране ведущего удивил: рубашка в клетку нараспашку и с закатанными рукавами, серая футболка, модные рваные джинсы, в руках панама. И не подумаешь, что ещё 10 минут назад этот человек сообщал зрителям главную международную новость дня — об отставке британского премьера Бориса Джонсона. На экране и в жизни — два разных человека.

— Максим, в детстве были художественнаяи музыкальнаяшколы,затем — авиационный институт, команда КВН «Четыре татарина», пиар-служба одного из банков, работа ведущим на казанском радио и телевидении, стажировка в Америке,Первый канал.Всё так?

— Да, так. Мне даже самому приятно слышать. Интересно, как всё успел к 40 с небольшим годам. Период работы на радио и телевидении Казани для меня начался и закончился в течение пяти лет. Это был невероятный эмоциональный и интеллектуальный скачок. Я многому научился именно тогда, а сейчас какой-то период застоя. Я уже 15 лет работаю ведущим на Первом канале, и редкое участие в каких-либо проектах помогает перезагрузиться, сменить ритм.

— Прочла, что о вас пишут коллеги: в профессиональной деятельности любит делать только то, что увлекает. Это так?

— А как иначе? Если ты работаешь, и тебе не нравится... как это вообще? Здесь я счастливый человек. Но по мироощущению, по душе, жанр новостей изначально мне не был близок. Мне ближе развлекательная сфера.

— Может, отсюда участие в проектах «Форт Боярд», «Вместе с дельфинами»?

— Когда работаешь и взгляд тускнеет, такие встряски очень полезны, они дают драйв и хорошее настроение. Но ведущим почти не разрешается участие в проектах. Мне удалось. Это редкий случай.

«Я люблю ходить пешком и не люблю, когда узнают. Чувствую себя неловко»

— Команда КВН «Четыре татарина». Как попали в неё? Из студенческой сферы уже?

— Нет, не совсем. В школе у нас был вокальный коллектив. Мы исполняли американскую попсу 1960-х. В основном а капелла. Раскладывали на голоса. Нам нравилось. Благодаря вокальным навыкам меня пригласили в одну из команд КВН. Потом в Казани появилась сборная команда КВН, и меня позвали участвовать. Я не ассоциировался с шутками-прибаутками, я хорошо пел.

— Сейчас поёте?

— Пою. Играю на гитаре. Пытаюсь освоить фортепиано. Хотя у меня было в музыкалке фортепиано.

«Мне кажется, я на одном дыхании могу прочитать весь выпуск новостей. И это благодаря пению»

— Но ведь у вас был ещё и класс виолончели?

— Вот по поводу виолончели целая история. Когда родители записали нас с братом в музыкальную школу, я хотел играть на флейте, брат — на гитаре. Но преподаватель сказал, что у мальчишек хороший слух, заберём их в класс виолончели. Мы сопротивлялись, но родители надавили. Мы учились играть, но никому из друзей не говорили, потому что жили в таком криминальном районе Казани, где для пацанов было не круто играть на виолончели. С последнего курса я ушёл.

— Как попали на Первый канал? Вас пригласили или были серьёзные знакомства?

— Всё случайно происходит в моей жизни. Какая-то магия. Я ведь уже тогда ушёл с казанского телевидения.

— А почему?

— Съездил в Америку на стажировку. Посмотрел, как там работает телевидение, как устроено, и понял: у нас всё не так. В общем, депрессия какая-то наступила. Пришёл и сказал руководству, что хочу уволиться. И начал работать в банке. Через некоторое время понял, что меня опять тянет на телевидение, но пойти обратно вроде уже как-то неудобно. И тут мне звонит знакомая и говорит, что Первый канал набирает новые лица. Я попробовал. И сразу прошёл. Так начал работать.

«Я в эфире один человек, вышел из эфира — уже совсем другой»

— Постановка голоса много времени заняла?

— Тот опыт, который я получил в Казани, очень пригодился. Это было местное ТВ, опыт ведения развлекательных радиоэфиров, ещё и правовых программ. Я научился говорить так, как надо, ещё до Первого канала. Проработал свой голос до такого, каким он нужен в эфире. Меня спрашивали: вы готовили свой голос? Отвечал, что специально не готовил. Я просто пел.

— А как пение помогло?

— Мне кажется, я на одном дыхании могу прочитать весь выпуск новостей. И это благодаря пению. Я заранее могу распределить интонацию, точки, мне не нужны дополнительные усилия. Я это сразу вижу. Даже если мне дадут какой-то неожиданный текст новый, я чувствую, где он может кончиться и где я смогу набрать вот это дыхание. Это дал вокал.

— Если что-то не идёт в эфире, не пошла информация, а это прямой эфир и времени на принятие решения нет. Как тогда?

— Здесь есть определённые заготовки. Обычно это касается новой срочной информации, которая пришла, когда ты уже был в кадре. Она есть только в компьютере, её нет даже на листе. И пока ты говоришь переходную фразу, пока на автомате произносишь этот шаблонный текст — успеваешь быстро глазами прочитать, о чём там всё-таки речь, выделить главное и избавиться от мишуры. Прямой эфир включает мозг, особенно экстренный.

— Есть перевоплощение из жизни в эфир, и наоборот?

— Да. Я в эфире один человек, вышел из эфира — уже совсем другой.

— Какой Максим Расимович Шарафутдинов в жизни?

— Вот как раз Максим Расимович я в эфире, а в жизни я просто Максим. Я надеваю вот эту панаму, очки и езжу на метро, хотя есть автомобиль. Я люблю ходить пешком и не люблю, когда узнают. Чувствую себя неловко.

— Когда проходят ваши эфиры?

— С началом военной спецоперации график сбился. В основном это дневные выпуски новостей и в выходные дни. Но бывает, что надо срочно сесть в эфир. Вот сейчас работаю уже пять дней подряд. Ты всегда должен быть в десятиминутном доступе, чтобы успеть.

— Какой настрой перед работой в новостном выпуске?

— С началом военной спецоперации ты идешь в эфир с одной мыслью — словом «бить». Наше дело правое, мы победим.

— Максим, но ведь словом можно бить, убить, обидеть, унизить и так далее…

— Давайте не будем углубляться. Мы ведь с вами знаем, что на телевидении первое — это картинка, а уж потом слово. Здесь наш разговор прерывает рёв мотоцикла. К нам подъехал байкер Юрий из мотоклуба «Ночные волки» (сюрприз для собеседника). У Максима заблестели глаза! По его собственному признанию, он большой почитатель мотоциклов. Каждое лето приезжает на дачу к знакомым в Хотьково и гоняет. Максим и байкер Юрий разговорились о марке мотоцикла, о его технических характеристиках. А потом и вовсе укатили.

Беседовала Ирина БЕЛЯКОВА

Фото: ТВР24