Студенты недавнего прошлого любили переделанную на новый лад старую пословицу — «Не жалует псарь, да жалует царь». Это означало, что профессор, если ты до него дорвался, поймёт тебя лучше, чем старший преподаватель. Именно так вошёл в мою жизнь Николай Александрович Кожин, замечательный учёный, добрый советчик, честный и мудрый человек.
Учёный-практик, искусствовед, один из тех, кто создавал ВООПИиК — Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры, и тот, кто охранял само общество от конъюнктурщиков и карьеристов.
Мы познакомились при следующих обстоятельствах. Николай Александрович вёл факультатив по истории искусства на нашем факультете в Институте культуры. Мне было не до факультативов, я параллельно учился в художественной студии, не имея никакого желания «работать по избранной профессии». А ещё активно писал и, в конце концов, наваял статью, которую хотел отправить в журнал «Памятники культуры». Приятель, ходивший на факультатив к Кожину, порекомендовал показать работу ему — «чтобы протеже было». Никакого протеже не получилось, материал оказался верхом безграмотности, вплоть до того, что откровенный дачный «ропет» (по фамилии архитектора Ивана Ропета, идеолога вычурного псевдорусского стиля) я возвёл в неоготику.
Но с этого началось моё плотное общение с Н. А. Кожиным.
|
Уютная квартира, заполненная книгами и папками с рисунками, вальяжная домработница и сам профессор — книжный и живой одновременно. Не раз и не два речь заходила про Загорск: и как архитектурный объект, и как объект преподавательских воспоминаний. |
От Петра к «пижонам»
В памяти осталось несколько интересных моментов. Однажды разговор зашёл об Уточьей башне ТроицеСергиевой лавры. Я, разумеется, вспомнил растиражированную легенду о связи утицы навершия и истории пребывания у Троицы юного Петра. Николай Александрович замахал руками: «Подумайте, если вы в экстремальной ситуации, то скорее будете палить в какойнибудь сарай, чем охотиться на уток!» А затем категорически завершил: «Это Шафранов придумал и рассказывал эту сказочку студентам!»
Шафранов — известный загорский педагог, энтузиаст краеведения, преподавал, как и Кожин, в Загорском учительском институте. Да вот только легенду впервые ввёл ещё Евгений Голубинский, профессор Духовной академии.
Но тот разговор привёл к интересным открытиям — профессор обратил моё внимание на сходство нашей башни с ратушей в Маастрихте и известной Хиральдой — четырёхугольной башней в Севилье. Двадцать лет спустя я передал эту мысль Николая Александровича на страницах «Краеведческого вестника» в очерке «От Севильи до…».
Утичья Башня, 1969 г. Фото Исаака Марона
Помню раздумья Н. А. Кожина о судьбах памятников культуры и самих защитников культуры. Среди последних он язвительно отмечал «пижонов» — персонажей, строивших на благородном деле общественную карьеру. Не нравилась ему в них и подчёркнутая политизация вопроса, за которой он видел не убеждения, а удобную саморекламу.
Порой точка зрения Николая Александровича меня прямо огорошивала. Из Москвы наш город всё ещё представлялся ему тем провинциальным Загорском, который он застал в 1940-е годы. Ему казалось, что интеллектуалы в нём должны были непременно друг друга знать и на равных общаться…
Гражданин, предъявите доказательства!
Жду от вас каверзного вопроса — «А где кроме ваших «воспоминаний», милостивый государь, есть упоминания о том, что глубокоуважаемый профессор действительно преподавал у нас в городе?»
Ну, вопервых, сошлюсь на сайт Липецкой областной универсальной библиотеки, портал «Краеведческий календарь. События и факты Липецкого края». Там есть обширная статья про Н. А. Кожина. Упоминается, что «в конце 1940х годов работал также в учительском институте в Загорске (ныне г. Сергиев Посад). По сохранившимся воспоминаниям студентов, он был человеком высокой культуры, знатоком европейской и русской архитектуры, его называли живой энциклопедией подмосковных усадеб».
Но наиболее интересны материалы нашей районной печати.
Книга Н. А. Кожина 1928 года
|
Летом 1944 года газета «Вперёд» сообщила о выходе в свет книги «Очерки искусства западноевропейского Средневековья» профессора Н. Кожина, преподавателя Загорского учительского института. |
В духе времени говорится, что, несмотря на гром орудий, в стране продолжается упорная научная работа в области искусствоведения. Музы не молчат. А летом 1945 года в городе отметили 25-летие научной работы Н. Кожина: 6 июля «Вперёд» опубликовала биографический очерк, а в номере от 26 июля появилась фотография учёного.
Откуда идут Кожины?
Кожины — столбовые дворяне Российской империи. Считается, что родоначальником был выходец из Германии Юрий БахтФранц (или Фаренсбах), посол литовского великого князя Витовта к Василию I. Он был задержан изза очередного конфликта между странами, остался в Москве, принял православие под именем Ананий.
|
Среди дворян Кожиных встречаются полководцы, дипломаты, сенаторы. Отец Н. А. Кожина — Александр Михайлович — был предводителем липецкого дворянства, известным благотворителем. |
Сам Николай Александрович закончил в 1919 году Петроградский университет, а затем Российский институт истории искусства, участвовал в спасении библиотек и художественных коллекций в Тамбовской губернии. В 1930 году Кожина выслали из Ленинграда, он работал в Татарстане, в Бухаре, какое-то время заведовал историко-бытовым и художественным музеем «Новодевичий монастырь», преподавал в Крымском педагогическом институте. Географию его странствий можно определить по адресам издания его книг.
С 1940 года Н. А. Кожин преподавал в МГУ и в нашем Учительском институте, а в 1947 году уже упоминался как профессор Львовского университета.
А потом снова Москва, Московский институт культуры. Преподаёт, занимается проблемами сохранения культурного наследия, изучает историю западноевропейской и русской книжности. Так мы и подошли к началу моего рассказа. В начале 1980-х Николай Александрович перебрался в Ленинград. Там и умер в 1983 году.
Александр Седой
