В октябре не стало Александра Варганова, самобытного сергиевопосадского резчика, чьи работы без труда могли отличить даже те, кто в народной игрушке не силён — настолько они узнаваемы.

Его фигурки как будто нарочито грубые, вырезанные чуть ли не взмахом топора и почти не раскрашенные. Некоторых это шокирует, особенно тех, кто ждёт от игрушки плотности, яркости, блеска и изящно прописанных деталей.

Маховую резьбу, как называют этот жанр, ценят за другое: фактура дерева не требует украшательства, цветовая недосказанность будит воображение, а грубый скол передаёт самые тонкие оттенки.

Игрушки Варганова приносили в художественную традицию то, без чего традиция не может продолжаться, — опору на корни, независимость мышления, природное чувство стиля. Мы поговорили с людьми, которые хорошо знали Александра Николаевича, — художниками, искусствоведами, продавцами.

К аскетизму

«Он был среди тех немногих, кто поддерживал игрушку на художественном уровне», — так отзывается о нём художник Валерий Воробьёв, который и сам постоянно обращается к народным мотивам.

Варганов, воспитанник богородской школы, в какой­то момент разошёлся с альма­матер, уволился с фабрики. Его бывшие коллеги позволяли себе больше свободы в сюжетах, то и дело выслушивали упрёки в отходе от традиции, сближении с натурализмом. Он же пошёл своим путём, обратившись к почти архаике, к игрушке, в которой видели наследие Сергия — не столько монаха, сколько резчика. К игрушке, которая тянулась к иконописи и цитировала древнерусскую пластику.

Критиковали и манеру Александра Варганова, его поход к художественному аскетизму. Считали, что на него влияет искусствовед Виктор Соловьёв — на тот момент сотрудник Музея игрушки, который открыл талант Варганова широкой публике, писал о нём, помогал устраивать выставки. К неприятию добавлялось безденежье, признание пришло потом.

«Иногда складывается ощущение, что первое, чему учат в Богородском, это заявлять о себе «мы богородцы» и с размаху открывать все двери. У него не было напыщенности, и это, видимо, дало какой­то сбой в системе. Система просто не понимала, почему без напыщенности человек жил, создавал, и почему он оказался в такой чести», — говорит одна из создателей сайта «Путеводитель по русским ремёслам» Светлана Воробьёва.

«Обычный дядечка»

В родном городе у Варганова была одна точка, через которую он продавал свои работы. В лавке-­мастерской «Посадская матрёшка» на улице Карла Маркса для его фигурок отведены две полки, и теперь это первый, пусть и созданный экспромтом музей, — барышни и гусары после смерти автора не продаются, а служат напоминанием о нём и его технике.

«Когда он пришёл в магазин первый раз, это был обычный дядечка, спокойный, улыбчивый, ничем не запоминающийся. Процедура для авторов у нас общая — работы принял, в журнал записал, до свиданья», — вспоминает ту встречу администратор магазина Евгения Пьянковская.

Только потом она заметила, насколько сильно его барышни и гусары отличаются от работ других мастеров. Ей захотелось узнать о новом авторе больше. Много ценной информации собрала в своих книгах искусствовед Галина Дайн. Она приводила пример: ещё в 1980-­х японские музейщики на семинаре в Загорске назвали Варганова «русским Энку», имея в виду схожесть его лаконичного почерка с манерой известного в Японии скульптора XVII века.

Его работы существовали поверх границ, были понятны не только иностранцам, но и детям: самыми большими фанатами варгановских домиков и солдатиков были малыши, продолжает Евгения. Ещё около двадцати процентов поклонников, по её словам, — богородцы и абрамцевцы, представители промыслов, сотрудники московских музеев и галерей, «серьёзные люди».

Канонов нет?

«Если бы мы года четыре назад посмотрели сервисы, которые показывают частоту запросов в интернете, то увидели бы, что сочетанием «маховая резьба» тогда интересовались единицы», — приводит пример Светлана Воробьёва. Сейчас число запросов выросло в десятки, растёт запрос и на предметы в жанре, где Александр Варганов из Сергиева Посада стал ключевой фигурой.

Главное правило Варганова, по мнению Валерия Воробьёва, в том, что он соблюдал равновесие: «У него получились вещи, которые могли и продаваться, и в то же время не уходили в китч и салон. Он умел останавливаться в нужный момент, не переходить границу».

Интерес к маховой резьбе растёт, но при этом, предполагает Светлана, чётких канонов самого направления нет: «Честно говоря, я всё больше убеждаюсь, что у народа вообще не было канонов, хотя и приписывают какую­то сакральность, какие­то знаки солярные­полярные. Когда эти игрушки создавались, господи, кто об этом думал! Сделали, продали, а ну­ка сделаем ещё».

Народная игрушка непрофессиональная, добавляет Светлана, но мастер может увидеть в любом образе суть и передать её минимальными средствами, максимально точно. У Варганова, считает она, это получалось удивительным образом.

Фото Сергея Семенькова,

сайта russianarts.online;

работы представлены

в магазине «Посадская матрёшка»

Евгения Варганова, дочь:

«Не бывает пророка без чести, разве только в отечестве своём...»

(Библия)


«Мой папа всегда говорил, что оценят его творчество по достоинству только после его смерти. Знаете, часто так бывает, что не ценят, не понимают творчество художника при жизни. Много есть тому примеров, да и не только в России. Конечно, он тяжело переживал, что в Сергиевом Посаде особо и не интересовались его творчеством. В Музее игрушки есть несколько его работ. А выставка персональная была только одна, в далёком 1985 году! А Краеведческий музей? Тоже ни работ, ни выставки. А ведь, простите, жизнь и творчество Варганова — всё связано с родным городом. Сергиев Посад воплотился и ожил в работах мастера: сергиевские домики, резные храмы Ильинка и Успения на Болотной на разводах и просто на постаментах, сергиевские базары (домики с церковью и китайской мелочью). А Лавра! Есть и резная, и папье­маше. Работы мастера украшают коллекции Исторического и Русского музеев, музея декоративно­прикладного творчества. А вот тут, на родине как­то не сложилось. Есть некоторые люди, которые сравнивают его творчество с другими резчиками. Но нет пока подобных мастеров. Пока только пытаются копировать. В том и уникальность Варганова».