Ушёл из жизни экс­глава Сергиево-­Посадского района Василий Дмитриевич Гончаров. Многие говорили, что с ним связана целая эпоха развития Сергиева Посада, не могу с этим не согласиться. Узнав об этом трагическом событии, возникло желание вспомнить нашу с ним работу, общение, которое не прекращалось, несмотря на должности, которые мы занимали в разное время.

 

Моя карьера как политика и управленца стартовала в Сергиево­Посадском районе, и именно в тот период, когда Василий Гончаров был всесильным главой муниципалитета, жёстким, но при этом, как опытный политик, готовым, если необходимо, к компромиссам. Не буду скрывать, мы много с ним спорили, дискутировали, но в конце концов приходили к консенсусу, потому что оба очень любили Сергиев Посад.

Первые два срока на посту руководителя района Василий Дмитриевич был очень сильным и эффективным главой. Очень благодарен ему за предвыборную кампанию 1995 года, когда я баллотировался в Государственную Думу. Тогда сложилась очень непростая ситуация, и Василий Дмитриевич как в шахматах сыграл на несколько ходов вперёд, хотя и рисковал.

После того как я отказал тогда губернатору Московской области Тяжлову Анатолию Степановичу вступить в партию «Наш дом — Россия», моя предвыборная кампания по федеральному округу, куда входили Сергиево­Посадский, Клинский, Дмитровский, Талдомский районы и город Дубна, была под угрозой. Тогда от «Нашего дома — Россия» против меня был выставлен сильный кандидат — один из руководителей Московского областного автодорожного ГУПа. Василий Дмитриевич, с одной стороны, как человек прагматичный понимал, что неплохо бы, чтобы представитель именно Сергиево­Посадского района, которым он руководил, стал депутатом Госдумы. С другой стороны, осознавал, что если он на это пойдёт, то испортятся отношения с руководством области. В итоге он принял решение пригласить губернатора Тяжлова на День города в Сергиев Посад и спокойно всё это начистоту обсудить, скажем так, на троих.

После торжественных мероприятий Гончаров, Тяжлов и я удалились в кабинет, где Василий Дмитриевич сказал о проблеме и поделился своими соображениями на этот счёт. После трёх рюмок коньяка Анатолий Степанович, который, безусловно, был очень яркой и колоритной личностью, рассказал пословицу про кошку, которая бросила котят…, запомнившуюся мне на всю жизнь. После этого разговора Василий Дмитриевич, конечно, продолжал поддерживать кандидата от «Наш дом — Россия», но от обязательств чинить мне преграды во время предвыборной кампании он был освобождён. Он дал мне провести качественную избирательную кампанию, и я добился тогда победы, после чего мы с Василием Дмитриевичем работали уже на общие задачи.

За эти годы общения были разные периоды, находились и желающие вбить клин в наши отношения, но в результате мы всё равно приходили к консенсусу. Однако был случай, когда я думал, что конструктивному сотрудничеству конец. Это был конец 1999 года, когда мы с Борисом Всеволодовичем Громовым выдвинулись на выборы губернатора Московской области — губернатора и вице­губернатора соответственно, тогда в Уставе Московской области предусматривалось именно такое тандемное избрание. Я, конечно, понимал, что Василий Дмитриевич ни при каком раскладе поддержать нас не сможет, так как мы шли тогда против федеральной власти. В первом туре Василий Дмитриевич поддерживал действующего губернатора Тяжлова, и это характеризует его только с положительной стороны, потому что он всегда работал в команде губернатора и по­другому поступить не мог. Когда же мы вышли во второй тур с Геннадием Селезнёвым, Василий Дмитриевич решил активно поддержать его. Но произошло иное — во втором туре мы с Борисом Всеволодовичем выиграли эти выборы. Для Василия Дмитриевича как для опытного политика это был шок, тем более что большой процент голосов за команду Громова и в первом и во втором туре был отдан именно жителями Сергиево­Посадского района.

Признаться, я тогда решил, что общению конец, но Василий Дмитриевич по­настоящему радел за район, и даже такого рода политическое поражение не остановило его: он понимал, что интересы Сергиева Посада должны быть на первом месте. Он сам первый приехал ко мне для решения вопроса строительства прокола под железной дорогой, где сроки уже поджимали и проект грозил превратиться в долгострой. И я, и он понимали, что это важнейшее решение для района, желание помогать Сергиеву Посаду нас вновь объединило. Более того, чтобы он вошёл в новую команду губернатора (а у Бориса Всеволодовича Громова отношение к нему было очень непростое), я пригласил его для празднования своего дня рождения в узком кругу среди коллег по Правительству Московской области, где все шероховатости в отношениях удалось сгладить.

Позже мне казалось, что после второго срока Василию Дмитриевичу с его опытом и знаниями идеально было бы уйти в законодательную власть. Я ему честно про это говорил, потому что как управленец он продолжал оставаться в парадигме первого секретаря райкома партии. А время тогда менялось стремительно, с инвесторами работа коренным образом тоже менялась, их нужно было максимально поддерживать, если они проявляли экономический интерес к району. Василий Дмитриевич был из другого времени, а меняться не хотел – и в этом были и его сила, и слабость одновременно. Настоящий человек со своими плюсами и минусами, как многие из нас.

Мы продолжали общаться и после 2000­х. Когда я был губернатором Ивановской области, он ко мне не раз приезжал, да и позже, уже когда я вернулся в Москву, общение мы не прекращали. Мы много разговаривали, спорили, главное – он был неравнодушным человеком, настоящим лидером со своей позицией, а потому очень интересным собеседником. Я искренне хочу выразить соболезнования всей его семье в связи с потерей по­настоящему государственного человека, обладающего замечательными качествами характера.

Царствие Небесное.

Вечная память.