Более двадцати сергиевопосадцев сдали кровь в ходе акции «Я твой донор» в Районной больнице на прошлой неделе. Заведующий отделением переливания крови РБ Владимир Панкратов считает, что этого мало — лишь тридцать пятая часть того, что им предстоит собрать в течение 2018 года.

Всё дело, по его мнению специалиста, в плохой осведомлённости людей — стоит ему лично адресно обратиться в какую­-нибудь организацию, к руководителям, как потенциальные доноры откликаются гораздо активнее.

Но низкая явка — далеко не единственная проблема, с которой сталкиваются желающие сдать кровь, а вместе с ними врачи, а следовательно, пациенты — то есть потенциально каждый из нас.

 

Сколько стоит жизнь?

Время от времени в СМИ встречаются размышления о цене человека. На первый взгляд, циничные — как же, думаешь, можно так рассуждать о творении Бога, но если вслушаться, то становится ясно, что авторы этих выкладок говорят совсем о другом.

Речь идёт исключительно о месте человека в экономике — как легальной, так и не очень. Подсчёты идут с точки зрения трансплантологии, с точки зрения страховых выплат в случае смерти, энергозатрат и производства, и даже с точки зрения современной работорговли, которая в XXI веке гораздо ближе, чем порой кажется.

В качестве благодарности каждый из доноров, расставшись с 500 миллилитрами крови, в области получает 674 рубля компенсации на питание. Горячий чай с печеньем бесплатно выдаётся тут же.

Несколько лет назад денежную компенсацию отменили, но попытка сделать донорство актом только доброй воли не нашла отклика среди россиян. Доплату на питание вернули, но суммы разнятся от региона к региону: за ту же процедуру в Москве донор получит примерно в пять раз больше, и именно по этой причине многие предпочитают сдавать кровь в столице. Результат — отток доноров из маленьких городов и бедных регионов.

Врач против сравнения платной сдачи крови с биологической проституцией, как это сделала, выступая в Госдуме, министр здравоохранения Вероника Скворцова. Новых доноров появляется мало, и искать их всё труднее. Каждый год в сергиевопосадской РБ около 700 человек сдают кровь, из них примерно 500 делают это постоянно. Семьсот человек обеспечивают плановые потребности Районной больницы, и, другими словами, чтобы сохранять объём сданной крови на прежнем уровне, врачам нужно каждый год искать где­то двести новых.

«Непонятно, то ли мы в социализме, то ли в капитализме. Вся страна вроде живёт по­новому, так почему же доноров оставили в социализме?» — рассуждает Владимир Панкратов, имея в виду размер выплаты. Что, говорит он, можно съесть на эти 674 рубля? Не так уж и много, если речь о восстановлении после полной встряски организма.

 

Тип доноранебогатый

Распространённый тип сергиевопосадского донора — небогатая женщина слегка за 40 лет. Много безработных. «Те, кто хорошо зарабатывают, к нам приходят редко», — говорят в отделении. Они считают, что многие их тех, кто разбогател, теряют способность к состраданию.

В этот раз на акции среди доноров было много полицейских. Накануне врачи обратились в районное УМВД с предложением поучаствовать, и полицейские откликнулись. Бывает, на акции массово приходят военнослужащие. Обязывает ли их командование явиться и сдать кровь? Завотделением в ответ лишь загадочно улыбается: «Начальство играет немалую роль».

С начальством вообще не всё так просто. Доноры  (как правило, работающие в частных организациях) сталкиваются с тем, что руководители не готовы дать им выходной на работе для того, чтобы доехать до больницы и восстановить силы за остаток дня. Закон, говорит Владимир Панкратов, обязывает руководителей содействовать донорам, но на практике часто получается всё наоборот.

 

«Старики не хотят жить»

Ещё одна проблема, с которой сталкиваются врачи в отделении переливания крови, — люди не хотят делиться кровью со своими же родными, попавшими в беду. В прошлом году, например, для своих родственников сдали кровь только двое из всех семисот доноров в районе.

«Я уже несколько лет бью в колокола — родственники становятся безразличными. Они только и думают, когда же помрёт их бабка, чтобы занять её квартиру», — слова заведующего звучат резко.

В своё время в России была издана госпрограмма, поощрявшая переливание крови от родственников. Не в последнюю очередь это было оправдано тем, что больные знали о своих родных зачастую больше врачей — чем их близкие болели и лечились, принимали ли наркотики, следили ли за собой. То есть знали то, чем их кровь может быть опасна, а  реальность такова: из 40 инфекций, способных присутствовать в крови, при переливании выявляются пять самых опасных, остальные — в серой зоне.

Объём переливаемой крови в Сергиево­Посадском районе за последние годы вырос в несколько раз и достиг 1200 литров в год. Но рост объясняется не столько тем, что доноры были более отзывчивы, просто больных стало больше, и крови требуется соответственно больше. Чаще стали встречаться заболевания, требующие переливания крови для восстановления, — в первую очередь онкологические.

Но врачи всё чаще отмечают, что старики сами не цепляются за жизнь. «Я сегодня ночью проснулся в четыре часа и думаю — надо будет об этом обязательно сказать журналистам. Но, конечно, о таком писать никто не хочет», — продолжает Владимир Панкратов.

«А зачем, скажите, старикам бороться за свою жизнь? Они же видят, что родственники на помощь не приходят. Сколько раз встречал такие семьи, где сын живёт на пенсию бабки. Ей и поесть­то нечего, а то и получает побои, если не даст денег на бутылку. Чего ей жить, чего ждать?»

Он ещё и в прежние времена, работая простым терапевтом, переживал за пожилых пациентов с уровнем гемоглобина  ниже 100 г/л, но и представить тогда не мог, что когда­нибудь к нему придут люди с показателями в пять раз ниже этого. И ещё: как правило, многие не подозревают о своём низком гемоглобине и узнают об этом впервые только после обследования по какому­нибудь другому поводу. «Мы видим, что уровень медицинского обслуживания вырос, но если родственники или хотя бы соседи не позаботятся о стариках, не проследят за тем, как они живут, все усилия врачей могут пройти даром».

 

Владимир Крючев

Фото Сергея Борисова

 

В Районной больнице нехватку крови оценивают примерно в 30 %. Три года назад врачи могли более тщательно выбирать, у кого брать кровь, а у кого нет — в зависимости от текущего состояния донора. Сегодня врачи иногда ищут желающих не глядя, обзванивая их по базе доноров.Обычный донорский приём крови в Сергиево­Посадской районной больнице проходит по понедельникам и вторникам с 8.00 до 10.30. Необходим паспорт. За два дня не рекомендуют пить алкоголь и есть жирное — последнее затруднит анализ крови.Почётных доноров (то есть тех, кто сдавал кровь более 40 раз) в нашем районе около полутора тысяч. Больше всего почётных доноров в Ивановской области, Карелии и поровну Курганской и Нижегородской областях.

Сдавая кровь, никогда не знаешь, кому её перельют, где и в каком городе она может оказаться. Диана Геворкян, донор: «Нам не говорят, куда и кому поступит кровь, и, если честно, это даже неинтересно знать. Просто потом на почту приходит письмо, что моя кровь кому­то помогла, и я уже рада. Я сдавала кровь в московском центре, где лечат людей с заболеванием крови, и там обычно берут кровь для своих же пациентов».