«Театральному ковчегу» 13 лет, и всё это время он собирает полные залы даже на самом азбучном репертуаре — русской традиции, мировой классике и знаковых советских пьесах. И что интересно, получается без запаха нафталина, свежо и современно. Каждый год на спектакли приходят 25 тысяч зрителей, среди которых много молодёжи. О том, как это удаётся, мы спросили директора театра Марину ИГНАТОВУ, которая работает там почти со дня основания, и актёра Сергея НЕДУГОВА, пополнившего труппу этой осенью

— О том, что 2018-й объявлен в России Годом театра я узнал из вашего, Марина Александровна, фейсбука. И показалось, что в записи прозвучал скепсис. Это впечатление или на самом деле так?

Марина: Когда я это писала, подумала, а хорошая ли это новость? Обычно, когда в стране объявляется год чего-либо, то по традиции выходит из серии «хотели как лучше, получилось как всегда». Лично я этого побаиваюсь.

Сергей: А я считаю, что Год театра — это было бы здорово. В любом случае это шанс изменить многое.

Марина: В отличие от Сергея, я, проработав столько лет, вижу, что любую хорошую инициативу, утверждённую сверху, учитывая несовершенство законодательства о культуре, можно интерпретировать так, что иногда думаешь — лучше бы и не начинали. А теперь я прочитала, что решение и вовсе изменилось — вместо Года театра в России будет Год волонтёра.

— Отлегло?

Марина: На самом деле не всё так плохо. Мы видим, что «Единая Россия» запустила программу помощи театрам малых городов России, которые часто еле выживают. У многих театров сегодня нет средств на постановку новых спектаклей. У «Театрального ковчега» в этом году благодаря проекту «Театры малых городов» впервые появились средства на постановку трёх качественных спектаклей. В следующем мы не только поставим три новых спектакля, но и сможем купить новое звуковое и световое оборудование. С помощью депутата Мособлдумы А. Легкова обновим кресла и другую мебель. Это даёт ощущение уверенности и даже гордости за свой труд, и, может, бог с ним, с этим Годом театра.

— Классический репертуар помогает вам или наоборот — это условие, которое стесняет вас?

Сергей: Классика должна быть в театре. Я видел, как молодые артисты стесняются её, она их пугает. Мне же кажется, что классика учит мыслить, развивает духовно. Я пришёл сюда и сразу попал в спектакль по Горькому, и это была невыразимая радость. Другие жанры, конечно, нужны, но без традиционного репертуара никуда.

— Как вам удаётся раз за разом собирать полные залы с таким репертуаром — не экспериментальным, на первый взгляд, не модным?

Марина: Любой театр успешен, когда те, кто выходят на сцену, работают хорошо...

— Но какой же директор скажет о своих актёрах, что они работают вполсилы?

Марина: Я говорю и о потенциале всей своей команды. Все, начиная с вахтера и заканчивая гримёром и концертмейстером, делают свою работу так, что зритель чувствует, что он получил максимум того, что мы можем ему дать. А ещё — вот эти книжки (протягивает большой ярко-оранжевый фолиант «Как продавать искусство» — ред.) Мы соединяем талант нашей команды репертуар с опытом лучших маркетологов мира, которые не стесняются давать своим книгам такие вот названия.

— Театр находится на отшибе, в глубине Рабочего посёлка. Вам это мешает?

Марина: Лет десять назад мы часто в интервью обсуждали то, что нас якобы закрывают — театр, мол, небогоугодное дело в православном городе. Теперь часто говорим об этом… Мне кажется, что это не главное. Те, кто добираются до нас сюда, на Рабочку — настоящие герои, особенно если они из района и у них нет своей машины. С другой стороны, когда идёт спектакль, свободных парковочных мест от Краснофлотской улицы до здания БТИ — а это на расстоянии нескольких сотен метров — нет.

— Сергей, какое у вас первое впечатление от «Театрального ковчега»?

Сергей: Мне нравится ощущение семьи. То, как меня приняли и поддержали другие актёры. Перед спектаклем мы собираемся в маленькой общей гримёрке — такое есть не во всех театрах.

Марина: В других театрах бывают гримёрки на два-три человека. Где-то, особенно в больших зданиях, они могут находиться на разных этажах. У заслуженных артистов — на втором, у молодых — на третьем. И по звоночку, по сигналу рации все собираются на сцене. Как в доме с разными квартирами.

Сергей: Здесь не так. Перед спектаклем мы всегда вместе, шутим, вспоминаем прошлые спектакли. «Может, ты не будешь кричать так громко, как в прошлый раз?» (смеётся — ред.) Это очень вдохновляет — хочется выйти и сделать что-то такое! Ух!

— РБК писал о том, что в России нет ни одного коммерчески успешного театра...

Марина: Стоп. Не всем статьям про театр можно верить. Самым коммерчески успешным государственным театром признан Театр Вахтангова. На каждый вложенный рубль государства они зарабатывают 4-5 рублей. Он единственный, кому такое удаётся.

— А может, театры и не должны быть коммерчески прибыльными?

Марина: Естественно, не должны и не могут. Не нами придумана эта система. В Америке, например, отлажена система частных фондов, благотворительных взносов, которая взамен даёт бизнесу налоговые льготы. Закон о меценатстве у них действует замечательно. У нас он тоже есть, но мёртвый — по закону меценат не имеет никакой выгоды от вложений в культуру.

— Как вы относитесь к тому, что актёры выступают с острыми общественными или политическими заявлениями?

Марина: Если актёр этого хочет, он имеет на это право, но зачастую его мнение используют силы, которым это мнение нужно.И не важно, истина ли это. Николая Коляду журналисты мучили вопросами о «Матильде», он сказал им: «А почему я должен на всё иметь мнение? Не буду ничего говорить». И это тоже его право. С другой стороны, я уважаю Сергея Безрукова, который прямо говорит губернатору о том, что ТЮЗы и кукольные театры находятся в ужасающем состоянии. И его слышат! И мы видим, что после его обращений эти театры получают огромные средства на свет и звук.

— Актёр или режиссёр сегодня могут влиять на умы — не только театралов, но и общества?

Сергей: Конечно, могут. И влиять на умы, и вести за собой. Потому что сила театра — это мысль, это в первую очередь идея.

— Последний вопрос: есть ли смысл сегодня спрашивать, будет ли новое здание у театра?

Сергей: Конечно. Я бы лично не выдержал все эти 13 лет играть на такой маленькой сцене.

Марина: И кому мы этот вопрос зададим?

— Вселенной хотя бы.

Марина: Вселенной можно.

— А главе? Неважно чего главе.

Марина: С этим сложнее. Мы столько об этом говорим... Надеюсь, Вселенная нас услышит.