Продолжение. Начало в №№ 49, 52, 55, 58, 61, 64, 70, 73, 79, 82.
Разгром царского войска в июне 1610 года ухудшил положение и без того разорённого и ослабленного Московского государства. На западе защитники Смоленска из последних сил отбивали приступы армии польского короля. Лжедмитрий II, заручившись поддержкой многих земель и городов, вновь двинулся в поход на Москву.
Вскоре после свержения царя Василия Шуйского, у стен Первопрестольной встало войско коронного гетмана Жолкевского с одной стороны, и войско Лжедмитрия с другой. Перед выбором между польским королём и самозванцем, бояре после долгих переговоров предпочли отдать царский престол королевичу Владиславу, сыну польского короля Сигизмунда III, и впустили войско коронного гетмана Жолкевского в Москву.
Без шума со свёрнутыми хоругвями заняли поляки стольный город и Кремль, но вскоре принялись своевольничать, грабить и всячески оскорблять московских жителей. Столь же своевольно и нагло вели они себя в других городах. Своевольства поляков, явное стремление их короля самому царствовать в России показывали — Московскому государству готовится совершенное уничтожение.
Между тем, в декабре 1610 года Лжедмитрия II убили его же приближённые. С гибелью самозванца, долго смущавшего умы многих людей, искренно веривших в его царское происхождение, перед русскими ясно встал выбор: принять власть Польши с неминуемым утверждением католичества или бороться за свою веру и своё государство. В последнем случае это означало изгнание поляков и избрание царя из знатного русского рода.
Бояре, опасаясь междоусобицы в своём кругу при воцарении кого-либо из знати, предпочли посадить на престол королевича Владислава, не особо возражая, впрочем, и против кандидатуры его отца. За изгнание поляков и избрание русского царя встал патриарх Гермоген. Из покоев святейшего во все концы страны полетели грамоты с призывом освободить Москву — корень городов русских и средоточие христианских святынь. В ответ города и земли присягали стоять за православную веру и Московское государство и собирали ополчения.
Не осталась в стороне и Троицкая обитель. В начале марта 1611 года братия и переживший осаду народ встречал у стен монастыря ополчения Костромы, Ярославля, Владимира, Нижнего Новгорода и других городов.
К столице передовые отряды ополченцев приблизились 18-19 марта, в начале страстной седмицы. В городе началось восстание. Поляки в отместку подожгли Москву и учинили трёхдневное избиение москвичей без разбора пола и возраста.
В те же дни «злоубийственную и страшную весть, еже сотворися над царствующим градом Москвою» приняли в Троицкой обители. По благословению архимандрита Дионисия «к Москве на помощь» был спешно отпущен отряд из пятидесяти слуг и двух сотен стрельцов — недавних защитников Троицой обители — под начальством Андрея Палицына. Он приходился родственником Троицкому келарю Авраамию Палицыну — автору «Сказания» об обороне монастыря. Андрей Палицын вёз грамоты архимандрита Дионисия и келаря Авраамия к боярам, воеводам и всем служилым людям ополчения с призывом потрудиться на изгнание чужеземных врагов и русских изменников.
Пока ополчение и многие москвичи сражались с поляками на пепелищах сожжённой столицы, отвоёвывая башни и стены Белого города, Троицкая обитель вновь, как и год назад, принимала сотни москвичей, бежавших из своего пылающего города под защиту Святой Троицы. Нашёл здесь убежище и лечение и будущий освободитель Москвы князь Дмитрий Пожарский, раненый в бою на одной из улиц столицы.
Спалив Белый город и Замоскворечье, поляки заперлись в Кремле и Китай-городе. Держались они крепко, несмотря даже на недостаток продовольствия. Ополчение же слабело из-за вражды земцев и казаков. В июле казаки убили думного дворянина Прокопия Ляпунова, в результате часть земцев ушла из Москвы, но поредевшее ополчение продолжало держать поляков в осаде.
Между тем в Троице архимандрит Дионисий с братией ежедневно молились «о укреплении на врага всего христолюбивого воинства», писали в города о великом разорении Московского государства, о собрании под Москвою христолюбивого воинства и неустанно призывали «быть в соединении и стати обще на отмщение крови христианской…».
