Куда им столько? Это первый вопрос, который звучит от людей, которые узнают, что в семье Хохловых 21 ребёнок. Во времена, когда многодетной считается семья с тремя детьми, та, в которой их 21, кажется странной и непонятной. О детях и о себе многодетная мама Евгения Хохлова рассказала нашей газете.

«Репортёры идут!» — закричал мальчик и побежал в дом. Во дворе на асфальте рисунки и надпись — «День защиты детей». Вечером ребята ждут гостей — волонтёров, а пока провожают нас в дом, где виляя хвостом, гостей встречает чёрный шарпей. Затем выходит Евгения и приглашает пройти в просторный зал, собака следует за нами. Облизав мне лицо, пёс уютно укладывается на полу, слушая одним ухом, о чём говорит хозяйка.

— Кровных детей у меня шесть — одна девочка, а остальные мальчишки. Идея взять приёмного ребёнка жила во мне с детства, она мной выношена. В школе училась с детдомовскими детьми, дружила с ними, общалась и после окончания школы. В молодости устраивала свою жизнь, дети были маленькими, и моя идея отложилась на долгие годы. Когда старшие выросли, решила, что пришло время и мне нужно взять девочку из детского дома. Муж меня поддержал. Когда появилась Галя, моему младшему сыну Гордею был год. Для нашей семьи это было испытание. За 4 месяца от переживаний, взаимной «притирки» я похудела на 12 килограммов.

В социальных сетях Евгения ведёт блог о жизни своей семьи. Одним из постов был откровенный рассказ о Гале. В нём были описаны факты поведенческого расстройства девочки. Этот пост вызвал резонанс, в основном среди подписчиков Евгении Хохловой. Одни не понимали, зачем выставлять всё напоказ, а другие поддерживали, потому что написано было честно и откровенно. Евгения издала брошюру для начинающих приёмных родителей и тех, кто только собирается ими стать, с рассказами об «изнанке» приёмного родительства, которая называется «Не благодарности ради!».

— Когда забирала Галину, решила, что если я её не спасу, её не спасёт никто. По второму образованию я психолог, преподаватель психологии, почти 20 лет работала в школе завучем. Вроде бы сама всё знаю. Но когда девочка пришла в семью, оказалось, что на практике всё значительно сложнее. Как выяснилось, она сидела на димедроле, и дома у неё начались истерики. О таких вещах не говорят на каждом углу, но они есть. Она билась головой об стены, сосала палец, кричала так, как будто мы её убиваем. Я стала искать информацию в интернете, но её было очень мало, а правдивой и честной фактически не было! В единичных мизерных рассказах приёмных семей о детях натыкалась только на «розовые сопли», о проблемах замалчивалось. Люди боялись, что ребёнка могут изъять органы опеки, освещали свою жизнь исключительно позитивно. Однобокость информации не давала возможности увидеть реальную картину жизни приёмной семьи. Я же, наоборот, подаю в основном негативные моменты. Поднимаю проблемы, которые активно обсуждаются приёмными мамами в социальных сетях, что говорит об актуальности их обсуждения! Позитивная сторона — это и есть сама жизнь. А негатив — это моменты, но они есть, и не единичны! Люди должны понимать, что воспитание приёмных детей — огромный тяжёлый труд и ответственность. Мы всё время забываем, что кроме приёмных деток в семье должны себя комфортно чувствовать и родители, и кровные дети. Семья должна стать неким альянсом, несмотря на трения и проблемы. На моей памяти есть примеры, когда семья рушилась, муж умирал или уходил, спивался или самоустранялся от воспитания детей. Ломаются не только семьи, люди душевно ломаются. Из-за этого отказываются от детей и возвращают их обратно в детский дом. Я люблю правду и порой рублю с плеча, но это не значит, что я не люблю детей и холодно к ним отношусь. Я описывала ситуации, в которые мы попадали, чтобы люди понимали, что такое может быть. Я никогда не скрываю от органов опеки проблем, возникающих с детьми, я прихожу и честно рассказываю, предупреждаю о возможном развитии событий. В тихом омуте черти водятся, когда всё ровно и гладко, то неизвестно, что там булькает.

У каждого приёмного ребёнка Евгении за спиной тяжёлая судьба и толстая медицинская карта, четверо детей пришли к ней с инвалидностью.

После Галины в семье появились сразу две девочки из Сергиево-Посадского дома слепоглухих.

— Мы поехали за Наташей, вместе с ней в одной группе была Катя. Наташа — серьёзный инвалид, у неё ДЦП и очень плохое зрение. Наташа была миниатюрная, её там все жалели, она была как принцесса. Катя была у неё в роли няньки. Девочки дружили и были привязаны друг к другу, муж предложил взять обеих. Они росли в тепличных условиях, за ними хорошо ухаживали и присматривали, но они были не приспособлены к жизни, особенно Наташа. Она отказывалась делать что-либо самостоятельно, истерика по 40 минут после каждой просьбы. Но я ей сказала, что здесь нянек нет, в семью её взяли для того, чтобы она потом не попала в дом инвалидов, а могла жить как все люди. Теперь Наташа умеет всё: и подмести, и помыть посуду, и разобрать шкаф, и постирать. Конечно, пока по-детски, но навыки есть! И это дорогого стоит. А Катя не умела подниматься по лестнице. Сначала я думала, что это из-за зрения, но когда поняла причину, мы начали тренироваться и научились.

Сейчас в семье Евгении проживают 11 детей, остальные уже взрослые и живут отдельно, но со старшими она по-прежнему общается, и они считают Евгению Хохлову мамой. Двое пришли в семью совсем недавно, но уже вполне «вписались» в уклад и режим. А режимные моменты в семье обязательны, у каждого есть свои обязанности: дежурства по кухне, уборка комнат.

Пока мы разговариваем, к нам периодически забегают мальчишки. Владу нужен удлинитель, чтобы на празднике играла музыка, Гордей забегает за воздушными шарами. К ним едут студенты — волонтёры из аграрного колледжа. Будущие ветеринары уже второй раз приезжают в роли аниматоров на праздник, который устраивает Евгения для всех ребятишек с ближайших улиц. Сегодня повод к праздничному концерту особый — Международный день защиты детей. Для Евгении такие мероприятия обычное дело: раньше они жили в Москве, там она много лет была организатором подобных праздников. Обычно все призы и угощения Евгения закупает за свой счёт.

— Мы защищаем права наших детей, это вменяется нам, приёмным родителям, по договору в обязанности. Многие люди не знают своих прав и не могут защитить детей. Я создала и возглавила Межрегиональную общественную организацию «Социальное Содействие Семьям Регионов». Основная помощь, которую оказывает организация, — информационно-юридическая. После того как я пообщалась с приёмными семьями из регионов, стало понятно, что наши проблемы — это мелочи. Так как я долгое время была председателем Общественного Совета приёмных и замещающих семей СВАО г. Москвы и заместителем председателя городского Совета, многие юридические вопросы мне знакомы. Я помогаю семьям грамотно составлять официальные письма и добиваться льгот, положенных Федеральным законом, о которых частенько забывают в регионах.

На стенах по всему дому висят фотографии родных и приёмных детей, много грамот и благодарностей. В коридоре фотографии Евгении с конкурса красоты многодетных мам, в них она участвовала несколько раз и становилась победительницей. Наверное, было бы проще брать в семью детей без проблем со здоровьем, но у многодетной мамы на этот счёт свой взгляд.

— Это моя специализация. Я психолог. Конечно, помочь я могу больше, чем обычный гражданин. Я с этими детьми работаю, это мой процесс творчества. Мне нравится наблюдать, как личность развивается, а я в этом развитии принимаю участие. На моих глазах идёт формирование человека — из индивидуума получается личность. Процесс тяжёлый, но интересный.

«Мама, волонтёры приехали», — сообщает Слава, и мы выходим во двор. Евгения берёт рупор и направляется на поле, которое превратилось в футбольное. Родители поставили ворота, чтобы детишки играли в футбол. Студенты наряжаются в костюмы, собирают детей в круг и начинается праздник. А Евгения тут же на поле организовывает сладкий стол для виновников праздника — детей.